Скандальные наслаждения - [16]

Обойдя пьяного, Геро направилась по узкой улочке к дому, где временно размещался приют для обездоленных младенцев и подкидышей. Она подавила вздох — уж больно ветхим казался дом. Как патронесса этого заведения она чувствовала вину, когда видела, в каком удручающем состоянии находится дом, где живут дети.

Миссис Холлингбрук, управительница приюта, присела перед ней в неловком реверансе.

— Добрый день, леди Геро.

Геро кивнула и улыбнулась — как она надеялась, любезно. Дело в том, что она стала патронессой приюта при прежней управительнице Темперанс Дьюс — теперь она младшая леди Кэр. Геро сразу подружилась с тогдашней миссис Дьюс, но с миссис Холлингбрук такого не случилось — по крайней мере пока.

Миссис Холлингбрук была моложе и менее уверена в себе, чем ее старшая сестра. Ее лицо напоминало Геро средневековую святую — бледный, строгий овал, — и подобно одной из этих великомучениц на картинах она, казалось, полнилась неизбывной печалью, столь близкой душе самой Геро.

— Не соизволите ли войти и выпить чашечку чая? — спросила миссис Холлингбрук, выполняя официальный ритуал, и отступила в сторону, пропуская вперед Геро.

Геро переступила порог, стараясь не замечать потрескавшуюся штукатурку на стенах прихожей. В задней части дома находилась узкая комната, куда и вошла Геро. Внутри — четыре кресла, низкий стол и секретер. Геро уселась в одно из кресел и сняла шляпу. Миссис Холлингбрук засуетилась, готовя чай.

Наконец она поставила чайник на стол.

— Без сахара, миледи?

Геро улыбнулась:

— Да, пожалуйста.

— Куда же я положила ложки? — Миссис Холлингбрук держала полную чашку в руке, едва не перелив через край горячую жидкость, пока искала ложки на чайном подносе. — Но если вам не нужен сахар, то, возможно, вам и ложка не понадобится?

— Думаю, что не понадобится. — Геро забрала из рук миссис Холлингбрук чашку, пока та не обожглась. — Благодарю вас.

Миссис Холлингбрук смущенно улыбнулась и сделала глоток из своей чашки. Геро опустила глаза. Люди часто испытывали неловкость или застенчивость в ее присутствии, и она это знала. Ее титул пугал их. Эта трудность преследовала ее постоянно. Как вести себя так, чтобы другим было легко с ней общаться?

Геро вздохнула и подняла глаза:

— В доме появились новые дети, не так ли?

— О! О да. — Миссис Холлингбрук выпрямилась и осторожно поставила чашку на стол. Она сложила руки на коленях, словно собиралась рассказать заученный стишок. — С тех пор как мы виделись с вами в прошлом месяце, миледи, мы взяли двух младенцев — мальчика и девочку — и маленького мальчика четырех лет. Мальчик, Генри Патман, он…

Миссис Холлингбрук замолчала, потому что Геро кашлянула.

— Прошу прощения, но я полагала, что все мальчики получают в приюте имя Джозеф.

— Да, они обычно получают именно это имя, но у Генри Патмана уже было имя… и так получилось, что он не пожелал от него отказаться. Мы подумали, что будет правильнее оставить ему его имя.

Геро понимающе кивнула:

— Пожалуйста, продолжайте, миссис Холлингбрук.

— Я никогда не могла понять, почему Уинтер и Темперанс решили называть всех мальчиков Джозефами, а всех девочек Мэри. Иногда это очень мешает и создает путаницу.

— Полагаю, что так, — согласилась Геро.

Миссис Холлингбрук улыбнулась, и вдруг ее бледное лицо засветилось и стало почти красивым.

— Мы также определили двух наших девочек в обучение в прошлом месяце. А на те деньги, которые вы и старшая леди Кэр нам дали, мы купили им обеим новую одежду, обувь, корсеты, молитвенники, расчески и теплые зимние накидки.

— Очень хорошо. — Геро одобрительно кивнула. По крайней мере хоть какая-то ее помощь пришлась кстати. — Может, сейчас мы пройдем по дому?

— Конечно, миледи. — Миссис Холлингбрук вскочила на ноги. — Пройдемте сюда. Дети всю неделю разучивали для вас песню.

Миссис Холлингбрук повела Геро по темному коридору и наверх по расшатанной лестнице. Они миновали второй этаж — Геро знала по своим предыдущим визитам, что там спальни сирот. На третьем этаже находились комната для совсем маленьких детей и младенцев и небольшая комната, которую использовали как классную. Миссис Холлингбрук повела Геро туда и торжественно распахнула дверь. Там в два ряда стояли с десяток старших детей — все с вымытыми лицами и с приглаженными — еще мокрыми от воды — волосами. Когда Геро вошла, они хором выкрикнули:

— Добрый день, леди Геро!

Она улыбнулась:

— Добрый день, дети.

Тут один из мальчиков хихикнул. Суровый взгляд Нелл Джонс мгновенно утихомирил шалуна.

Миссис Холлингбрук кивнула, и дети немного вразнобой затянули песню. Скорее всего это был гимн, но Геро не смогла разобрать ни мелодии, ни слов. Во время пения с ее лица не сходила улыбка, даже когда одна девочка от чрезмерного старания пискнула, а один мальчик ткнул другого локтем в бок, от чего тот взвизгнул.

Песня закончилась на высокой скрипучей ноте, и Геро заставила себя не поморщиться. Она захлопала, а маленький мальчик, который ударил соседа, заулыбался ей во весь щербатый рот.

— Замечательное выступление, дети, — сказала леди Геро. — Благодарю вас за пение. И благодарю ваших учительниц.

Миссис Холлингбрук очень мило покраснела. Когда они спускались по лестнице к входной двери, она сказала: