Скандальная связь - [23]

— Я всегда так считала, хоть сама с трудом отличаю одну мелодию от другой. У нее такой чудесный голос. Шад говорил, что нам нужно с вами посоветоваться насчет нового платья для Амелии. — Она вытаскивает потрепанную лондонскую газету, которой примерно с полгода. — Вы ведь хорошо разбираетесь в столичной моде, не так ли?

— Немного разбираюсь.

К моему ужасу, леди Шад раскрывает газету на странице с изображением непревзойденно элегантного платья миссис Уоллес.

— Думаю, тут подойдет муслин в горошек или хлопок в полоску. Что скажете, миссис Марсден?

Я помню это платье — светлый муслин с золотой отделкой, с шокирующе глубоким декольте и почти без рукавов. Чарли все не терпелось снять его с меня.

— Возможно, декольте слишком… — осторожно начинаю я.

— Да, мне тоже так кажется. — Леди Шад смотрит вниз на собственный пышный бюст, который от прилива молока стал еще пышнее. — Не всем так везет.

— А кто такая миссис У.? — спрашивает Амелия, разглядывая набросок. — Она немного похожа на вас, миссис Марсден, только вы гораздо красивее.

— Это леди определенной репутации, Амелия, и если бы мы были в приличном обществе, тебе нужно было бы притвориться, что ты не понимаешь, о чем идет речь.

Совет леди Шад явно ошарашил Амелию.

— Но почему, тетя Шад?

— Мама, нам нужна эта газета, — говорит юный Джордж, решительно нахмурив брови. Он присаживается на диван и смотрит на сестренку, сосущую грудь. — А когда она вырастет и сможет со мной играть?

— Еще не скоро, — отвечает леди Шад, ероша ему волосы — А зачем вам газета?

— Долго объяснять, — отвечает малыш.

Леди Шад отрывает кусок с рисунком и отдает остаток газеты сыну. Тот вытаскивает из шкатулки с шитьем ножницы и возвращается к брату на пол.

— Амелия, поедешь в деревню к портнихе, — отвечает леди Шад. — Миссис Марсден может дать совет насчет ткани и кроя, но я не думаю, что миссис Хенни разбирается в столичной моде даже полугодичной давности. На следующей неделе мы приглашены к капитану Карстэрзу с супругой, и я полагаю, там будут танцы. Это наши соседи, миссис Марсден, она очень дружелюбна, а у него всего одна нога, и он до смерти застенчив. А потом мы едем в Брайтон, потому что нас пригласили Бирсфорды — лорд Бирсфорд кузен Шада, а леди Бирсфорд — моя близкая подруга. Вы бывали в Брайтоне, миссис Марсден?

Брайтон! Ну разумеется, бывала. Мне нельзя там появляться, даже если я оденусь, как «синий чулок». Господи, что же мне делать?

— Джордж снова стрижет Саймона, — объявляет Амелия. Она тянется к ножницам, и после недолгой борьбы Джордж уступает.

И действительно, волосы Саймона теперь подстрижены пучками. На всеобщее внимание он отвечает восторженной улыбкой.

— Ах вы, маленькие чудовища, — с огромной любовью произносит леди Шад. — А когда ты, Джордж, такой большой мальчик, наденешь штанишки?

Джордж сует в рот большой палец и задумчиво хмурит бровки.

— Ну ладно. — Леди Шад пожимает плечами. — Но если вы хотите поехать с двумя леди в деревню, к вам придется надеть штаны.

Малыши хихикают и влезают на диван к матери. Они весело возятся друг с другом, и это проявление родственной любви меня завораживает.

Лорд Шад входит в гостиную с ботинком в руке.

— Друзья мои, кто из вас сегодня утром пописал в мой ботинок? — Он устремляет указующий перст на Джорджа: — Ты? И опять ты постриг братика! Мэм, я был бы вам чрезвычайно благодарен, если бы вы не давали детям ножницы, и умоляю, научите их отличать ботинок от ночного горшка.

— Папа, это сделал я, — признается Саймон. — Меня Джордж подучил.

— Это заговор! Так, оба пошли со мной.

Он уходит вместе с сыновьями. Они веселятся и, кажется, совсем не боятся.

— Ой, он их выпорет? — Амелия выглядит очень расстроенной.

— Нет, что ты, он слишком добр. Уверена, он преподаст им на кухне урок с мылом и щеткой, и, увы, больше всего на свете они любят мыльные пузыри и ходить мокрыми. Но по крайней мере хоть какое-то время побудут чистенькими. — Она бросает на меня взгляд. — Миссис Марсден, мои извинения за беспорядок в доме. Бишоп отвезет вас в деревню, я знаю, у него там какие-то дела.

Дневник мисс Амелии Прайс

Я, пользуясь моментом, пишу эти строки в большом волнении. Я поднялась наверх за жакетом. Сейчас мы едем в деревню, чтобы заказать мне новое платье! А еще сегодня я танцевала с мистером Бишопом, и мне очень понравилось, он прекрасно танцует. Я подумала, что миссис Марсден это показалось неприличным, но если бы это было так, она наверняка сказала бы. А пока мы танцевали, он часто посматривал на нее. Теперь мне пора.

Гарри

Я не очень-то обрадовался приказу леди Шад отвезти Софи и Амелию в деревню, но мне необходимо купить кое-что по хозяйству, чай и сахар, а еще забрать мешок муки с мельницы, и мне не удалось найти ни одной причины, почему им нельзя поехать со мной. Обе женщины тратят уйму времени на сборы — мои мать и сестры такие же, — и я минут десять стою нервничаю, а лошадь дремлет.

И вот они появляются, и обе кажутся мне прехорошенькими — до тех пор пока я не напоминаю себе, что Амелия — подопечная моего нанимателя, а Софи — миссис Марсден — продажная девка в образе добропорядочной дамы. Как только они усаживаются в двуколку, лошадь оживляется, задирает хвост и роняет на булыжники, которыми вымощен конюшенный двор, огромную кучу дымящегося навоза. Я чувствую себя ужасно неловко, но и вполовину не так неловко, как несколько минут спустя, когда мы с лошадью начинаем выяснять, кто тут главный и что будет, дальше: поедем ли мы по дороге, как этого хочу я, или свернем, как этого хочет она.