Скандал у озера - [120]

– Но в газете писали, что она утонула. Значит, это он? Он убил ее таким образом? Какой ужас!

Эльфин поднесла руку к горлу, словно задыхаясь. Внезапно она осознала, какая у нее замечательная судьба – у нее есть жизнь, здоровье, молодость и богатство.

– Когда Клутье узнают об этом, то будут страдать еще сильнее, – заметила она.

Валлас, который как раз думал о Жасент, без труда представил себе, какую боль придется вынести прекрасной медсестре и ее семье.

– Ну же, наберемся мужества! – вздохнул он. – Вернемся в гостиную. Я не поддерживаю полностью ни позицию наших родителей, ни позицию Фелиции, но мы должны там присутствовать. Предупреждаю тебя: наша кузина считает, что бо́льшая часть вины лежит на Эмме. Я с этим абсолютно не согласен, и я сказал ей об этом.

Однако вечер выдался не таким уж и тягостным. Корали как старательной хозяйке дома удалось создать теплую атмосферу. Об ужасающей драме, поразившей семью в самое сердце, больше не говорили ни слова.

Эльфин поиграла с малышом Уилфредом в детскую карточную игру, после чего уложила мальчика спать в своей комнате.

Фелиция имела право на всеобщее сочувствие. Она ела свой десерт, вытянувшись на диване, словно страдая от смертельной болезни.

– Вы все такие милые! – сказала она, потягивая липовый чай. – Как мне вас отблагодарить? Теодор посоветовал мне укрыться у моих родителей, но я не поеду туда, пока не увижусь с ним.

– Не беспокойся: Карден, начальник полиции, мой давний друг, – заверил ее Люсьен. – Я добьюсь предварительного слушания. Я предпочел бы, чтобы ты вычеркнула из своей жизни Теодора, за которого вышла замуж, не считаясь с опасениями матери, но катастрофа уже произошла. Мы должны разработать план действий, чтобы избежать худшего. Для этого надо ознакомиться со всеми составляющими дела.

– А ты должна отдохнуть, – настаивала Корали. – Если ребенок появится на свет слишком рано – в этом ничего хорошего не будет.

– Лично я навещу семью погибшей, – вдруг заявил Валлас. – Да, семью Клутье из Сен-Прима. Их дочь убили, тогда как они думали, что она умерла вследствие несчастного случая.

В ответ прозвучала лишь глухая тишина, а в светлых глазах своей кузины Фелиции Валлас увидел искорку гнева.

Сен-Прим, ферма Клутье, тот же день, одиннадцать вечера

Прижавшись друг к другу, словно выжившие в смертельном кораблекрушении девочки, Сидони и Жасент делили одну постель. Их освещало пламя свечи, бросающее на соседнюю стену фантастические тени.

– Я думала, это будет более тягостно, – прошептала Сидони.

– Да, но нас с Лориком просто парализовало полное признание Мюррея, – сказала Жасент. – В самом деле, когда эмоции слишком сильны, мы находимся словно под действием анестезии. Можно сказать, разум блокирует чувства. Мы не способны ни кричать, ни плакать. И все же был «плач и скрежет зубов»[20]. Ты помнишь эту притчу, где злодеев низвергли в адский огонь?

– Мы проходили ее на уроках катехизиса, но сегодня вечером плакали и скрежетали зубами как раз таки хорошие люди. Дедушка, мама и Лорик.

– Ты относишь папу к разряду плохих людей?

– Да. Сначала, когда мама запретила ему переступать порог дома, мне было жаль его. Но потом я стала его презирать. А сегодня вечером в моей голове пронеслась жуткая мысль.

– Скажи мне, Сидо!

– Возможно, Эмма больше походила на папу… От него она унаследовала свою развращенность и постыдные желания. Ты хоть представляешь себе, что он сделал с мамой? Он изнасиловал ее, чтобы она принадлежала ему, тогда как она любила другого. Я бы убила после такого, не знаю, каким образом, но убила бы. В мире столько зла… Я бы никогда не связала свою жизнь с таким отвратительным мужчиной. Однако в моих жилах течет его кровь, и я до сих пор люблю его. Все-таки он мой отец.

Жасент вздрогнула – ледяной тон сестры привел ее в замешательство.

– Не будем ворошить прошлое; настоящее и так причиняет нам достаточно боли, – сказала она сестре. – Уверяю тебя, папа выглядел очень подавленным и разбитым.

– К счастью! Иначе каким бы он был отцом? Он хотя бы не сможет теперь спекулировать на гибели Эммы: уж точно она – не жертва наводнений. Вот увидишь, завтра он станет заботиться о нашей репутации. Он будет поджидать посетителей, чтобы отправить их всех к черту.

– Сидо, ради бога! Может быть, нам стоит разыскать ребенка Эммы?

– Никто в него не верит. Зачем же тогда думать о том, чтобы его найти?

– Но как только мама о нем услышала, она тут же преобразилась! – заверила Жасент. – Я прочитала в ее глазах надежду. Признай это.

– Я не заметила ничего подобного – я все время успокаивала дедушку. Несчастный, он стал совсем неузнаваем, все рыдал и требовал отмщения.

Сестры замолкли, мысленно вернувшись назад, в те мрачные часы, когда члены семьи в полном сборе спорили о трагедии, которая, подобно разбушевавшимся водам озера, постигла их, чтобы сорвать со всех маски, пошатнуть чувства, разоблачить ложь и раскрыть все секреты.

Шамплен много выпил, Лорик тоже, чтобы набраться воодушевления и дальше проклинать доктора Мюррея, которого все они называли ничтожным соблазнителем, жаждущим крови негодяем и другими бранными словами, чередуемыми с крепкими ругательствами. Альберта только вздыхала, из ее груди вырывались короткие стоны, но наконец и она пришла к робкому опровержению обвинений доктора.