Скандал на Белгрейв-сквер - [12]

Питт окинул взглядом комнату. Все ящики стола и шкафы были закрыты, все вещи на своих местах, ничто не сдвинуто и не сломано.

Словно читая его мысли, сержант Иннес покачал головой.

— Если здесь до нас был обыск, то произвели его довольно аккуратно, — заметил он с сомнением.

— А вы сами всё осмотрели? — справился Питт.

— Нет еще. Прежде всего мы занялись поисками свидетелей. Надеялись узнать, видел ли кто, как сюда, возможно, кто-то заходил или же выходил. Но если они и видели что-либо, то ничего нам не сказали.

— А как посыльный… этот, как его там, Миллер?

— Ничего не знает, но я еще раз его допрошу.

— Да, попытайтесь; может, хотя бы так нам удастся что-нибудь узнать. А пока давайте всё осмотрим. Бумаги Уимса могут представлять интерес не тем, что в них содержится, а тем, чего в них нет.

— Думаете, убийца унес какие-нибудь записки, касающиеся его лично? — с интересом спросил Иннес.

— Вполне возможно, — подтвердил его догадку Питт, выдвигая первый ящик.

Сержант начал со шкафа, оказавшегося к нему поближе, и в течение часа они методично осматривали всё, включая бумаги. Иннесу попался общий реестр с именами и адресами клиентов — жителей этого квартала. Учет велся скрупулезно, до последнего фартинга, с точным указанием дат и сумм погашения, подводился общий баланс, и указывалась окончательная дата полного погашения долга, а также сумма возрастающих процентов.

Были среди бумаг и личные счета Уимса, траты на покупки и суммы вложений, которые были довольно значительными.

Повезло, однако, именно Питту: в его руки попал другой список, где против имен стояли суммы более внушительные и не было никаких дат поступлений или выдачи. Зато адреса были отнюдь не местные — они относились к таким районам Лондона, как Мэйфер, Белгравия и Гайд-парк. Глаза Томаса быстро пробежали по именам, но среди них не оказалось Шолто Байэма. Список был короткий, слишком короткий, чтобы из него могло выпасть хотя бы одно имя.

— Нашли что-нибудь? — с любопытством взглянул на него сержант.

— Еще один список, — ответил инспектор. — Оказывается, у мистера Уимса была и другая клиентура.

— Знатные господа? — быстро догадался Иннес.

— Похоже, — согласился Питт. — Эти имена я уже где-то слышал, да и по адресам видно, что это господа. Не могут же это быть их слуги. Откуда у слуг такие аппетиты — ведь деньги немалые, коли на то пошло. К тому же ни один ростовщик в здравом уме и рассудке не даст слуге в долг более нескольких шиллингов.

— Что-то важное? — поинтересовался Иннес и стал далее перебирать бумаги.

— Весьма. — Томас еще раз пробежал глазами список. — Большинство из указанных в списке, однако, выплатили свои долги; остались всего трое должников: Эдисон Карсуэлл с Керзон-стрит, Мэйфер; Сэмюэл Урбан, Уайтфилд-стрит, Блумсбери; Кларенс Латимер, Бофорт-стрит, Найтсбридж. — Он вдруг остановился и вздрогнул, словно от удара. Сэмюэл Урбан! Это имя почему-то ему знакомо. Неужели совпадение? Или это он, инспектор полиции Урбан с Боу-стрит? Но он не может быть должником такого ростовщика, как Уимс! Да и этот долг, превышающий его двухлетнее жалованье… Это невозможно.

— Что случилось? — Выражение лица Иннеса было вполне невинным; очевидно, имена в списке ничего ему не говорили.

— Один из должников — мой коллега, работаем в одном участке, — медленно произнес Питт. — К моему великому удивлению.

Это сообщение, видимо, потрясло сержанта. На его выразительном лице появились одновременно растерянность и сожаление.

— Вы хотите сказать, что он один из нас? Сколько же он задолжал?

— Мне пришлось бы работать два года, чтобы заработать столько, — убито произнес Томас. — Он в том же чине, что и я. Полицейский детектив.

— О господи! — Иннес все еще не мог прийти в себя. — А двое остальных, вы их тоже знаете?

— Нет, но нам следует их проверить.

— Вот почему вам поручили вести это дело, — понимающе сказал Иннес, состроив гримасу. — Не только помочь господам, но и почистить наши собственные конюшни.

— Возможно. — Инспектор сложил листок вдвое и сунул его в карман. — Но это еще не все.

— Вы нашли что-нибудь о господине, из-за которого это дело передали вам?

— Пока нет, — ответил Питт, открывая следующий ящик. — Скажите мне, если найдете еще какой-нибудь список, только не хозяйственных расходов покойного.

— Слушаюсь, сэр, — ответил Иннес, возвращаясь к прерванному занятию.

Три часа спустя в кабинете процентщика был проверен каждый клочок бумаги, осмотрены его спальня, кухня, ванная комната, перевернуты все матрасы и подняты ковры. Обыск закончился, не дав более ничего интересного. Завершили они его в кухне, мрачно созерцая мертвую плиту.

— Теперь понятно. Готовя завтрак на кухне, экономка заметила свет в кабинете хозяина и решила, что тот уже встал. Она крикнула ему, что завтрак готов, и вскоре преспокойно ушла. Экономка недолюбливала своего хозяина. Будучи из местных, она знала все, что о нем думают люди.

Слушая размышления сержанта, Питт тем временем гадал, следует ли ему тоже допросить эту женщину, но пришел к выводу, что не стоит. С этим неплохо справляется сам сержант, и не следует перепроверять его. Это может задеть самолюбие Иннеса.