Скандал - [17]

– Дети?

– Да нет же! Взрослые мужики. Играют с детскими игрушками.

– Зачем?

– Откуда я знаю зачем! Наверно, некоторых мужчин тянет вернуться назад, в младенческое состояние. По крайней мере так говорят клиенты. За этим они и приходят в наши ясли.

– И что это за люди?

– В большинстве своем – солидные господа. Врачи, депутаты парламента…

Сказав о депутатах парламента, Ханаэ, точно вспомнив что-то смешное, наморщила нос и захихикала. Должно быть, вспомнила какого-нибудь депутата в подгузниках и с соской во рту. Продолжая хихикать, она закурила сигарету.

Куримото с отвращением отвел глаза. Видимо, тоже представил старика, похожего на Сугуро, в таком шутовском наряде. Догадавшись, о чем думает Куримото, Сугуро почувствовал унижение, ему стало стыдно.

– Этот самозванец… – заговорил он, прервав молчание, – тоже вас посещает?

– Господин Сугуро?

– Он это не я! – в сердцах выкрикнул Сугуро.

– Ну хорошо, не сердитесь; тот человек? Много раз приходил. Его Намико обслуживала. Правда, она жаловалась, что он очень привередливый, – изящным жестом она щелкнула дешевой зажигалкой.

– Чем же он не доволен?

– Возмущается, что, мол, в его время не было бумажных памперсов. И игрушки, видите ли, не такие, как были раньше… Постоянно ко всему придирается.

– И он действительно вживается в роль грудного младенца?

– Как и все наши клиенты, но этот – просто блаженствует. – Ханаэ прикрыла глаза, изображая на лице блаженство. Лицо малыша, безмятежно уснувшего на руках матери.

Сугуро вспомнил свой кабинет. Даже в дневное время погруженный в полумрак. Обстановка, отвечающая его подспудному желанию вернуться в утробу матери. Есть ли какая-то разница? В глубине человеческой души – потемки, о которых он сам не подозревает.

– Этот ваш клиент – извращенец! – процедил Куримото.

– Все мужики одинаковые. Если уж такие известные люди приходят к нам, чтобы побыть сосунками…

– И сколько стоит это удовольствие?

– Тридцать тысяч иен за два часа.

– Ого!

– У нас еще дешево. В Роппонги берут пятьдесят тысяч.

– Вы знаете что-нибудь еще об этом человеке?

– Почти ничего. Правда, один раз он водил меня в гостиницу. Но чаще всего с ним Намико…

– Ну же, рассказывайте! – продолжал наседать Сугуро: он хотел во что бы то ни стало доказать Куримото, что этот человек – не он.

Вдруг Ханаэ вновь спросила:

– А вы правда не он?

– Нет.

– Ну, если так, расскажу, но… этот человек… человек, похожий на вас, кажется, и в самом деле ненормальный.

– Ненормальный?

Женщина улыбнулась лукаво.

– Когда мы в первый раз были в диско… Он вдруг заявил, что хочет понюхать наши вспотевшие от танцев шеи, у меня и у Намико… После, когда пришли в гостиницу и я приняла ванну, он, поглаживая мои плечи и грудь, стал как безумный вылизывать языком шею, подмышки… Я ему сказала, чтоб прекратил, мне неприятно. Для того, что ли, мылась, чтоб этот старикан всю меня обслюнявил! У стариков слюна ужасно мерзкая!

Заметив выражение на лице Сугуро, она спохватилась:

– Извините, я вас обидела.

– Ничего страшного. – Сугуро посмотрел на Куримото, точно за поддержкой. – Вы же рассказываете не обо мне, а о другом человеке.

– Но вы действительно на одно лицо! Просто жуть берет! Когда вы сказали, что вы не он, я просто обалдела. Ну так вот, этот человек, когда я стояла в ванной перед зеркалом, стал сдавливать мне шею.

– Сдавливать шею? – удивился Куримото. – Он хотел вас задушить?

– Нет, во всяком случае, так он после сказал, но в тот момент глаза у него были страшные. Налитые кровью.

Намико говорит, что с ней он тоже такое проделывал.

– Это черт знает что! – Куримото, выражая осуждение, потряс головой. – Какой-то сумасшедший!

– Разве вам не противно иметь дело с такими омерзительными клиентами?

– Противно. Поэтому я и прекратила, но… Намико надо мной смеется, говорит, что это только игра. К тому же за такие игры хорошо платят. И все же не ожидала такого от писателя! – Ханаэ смущенно захихикала. – Интересно, какие книги он пишет? Я ничего не читала…

– Все понятно. – Молчавший Сугуро, не в силах больше терпеть унижения, достал из бумажника две купюры: – Надеюсь, этого достаточно.

– Спасибо, – быстро проговорила Ханаэ. – Я могу идти?

– Да, конечно.

– Не зайдете к нам? Намико пришла, обслужит по полной программе. Она наверняка расскажет вам еще о том человеке, то, чего я не знаю. Ну же, идемте.

– Нет, в другой раз.

Некоторое время Сугуро шел в мрачном молчании, глядя прямо перед собой на расцвеченный мигающими неоновыми огнями переулок, вдоль которого стояли зазывалы. Когда вышли на широкую улицу, он наконец сказал не терпящим возражения тоном:

– Убедился, что это был самозванец?

– Да, – выдавил Куримото, потупив глаза.

– Отлично, что все разъяснилось.

– Да…

– Теперь можешь сказать своему коллеге М. и всем, кто распускает обо мне сплетни, что речь идет о другом человеке.

– Хорошо. Но почему вы так на этом настаиваете?

– Я подумал, раз уж и ты стал во мне сомневаться… Куримото со вздохом сказал:

– Вы должны поймать этого человека!

Идущая навстречу молодая девушка, впившись глазами в Сугуро, схватила за руку своего спутника и прошептала:

– Писатель Сугуро!

Сугуро услышал. Улыбнулся ей заученной улыбкой, предназначенной для поклонников. Заметив это, Куримото повторил: