Скамейка для влюбленных - [11]

Однако ее внешние данные вкупе с репутацией заставляли мужчин ожидать от нее большего. Она давала всем отпор, пока…

Чутье подсказывало, что только один мужчина мог вызвать в ее теле пожар, и этим мужчиной был Андреас Висконти. Но все, что он говорил сегодня, да и в винном баре тоже, подразумевало обратное. По какой-то причине он был уверен, что ее связывали с Маркусом Рашфордом сексуальные отношения.

Пока она принимала душ, перед ее мысленным взором возникла картина комнаты, а затем и всей квартиры. Это была просторная, шикарно обставленная квартира. «Квартира Маркуса!» – в шоке поняла Маджента. Она бывала там. Нет, не бывала, жила. Она покачала головой, надеясь вспомнить еще что-нибудь. Но память застопорилась. Многое оставалось за темным занавесом.

Дело в том, что пять лет назад мать обнаружила Мадженту лежащей без сознания на полу в ванной…

Когда женщина вышла из душа, зазвонил ее мобильный телефон. Она взглянула на дисплей и поторопилась ответить:

– Привет, милый.

Любовь затопила ее с головой. Маджента испугалась, что у нее разорвется сердце – она услышала голос своего маленького сына.

– Тетя Джоузи сказала мне, чтобы я позвонил и спросил, получила ли ты ту работу.

Ну конечно. Ведь она ни о чем другом не могла говорить в течение нескольких недель. Маджента рассказывала Тео, что если ей повезет и она пройдет собеседование, то сможет дать ему гораздо больше, включая новые бутсы и покрывало с изображением Человека-Паука.

Ее передернуло при мысли о том, как она чуть не потеряла шанс получить работу. Как бы она объяснила своему маленькому сынишке, что не сможет сдержать обещание, если бы Андреас не предложил ей временную должность?

– Скажи тете Джоузи, что я получила работу – лучше той, на которую претендовала.

Маджента постаралась говорить с энтузиазмом, хотя не знала, чем эта работа лучше. Ей придется работать с мужчиной, который всячески демонстрирует свое презрение.

«Не в первый раз продаешься…»

Маджента снова задрожала. Наверное, согласившись работать на Андреаса, она совершила ошибку. Но у нее не было выбора. Плохо, что ее по-прежнему влечет к этому человеку, а он по-прежнему выказывает желание свести с ней счеты.

«Что, если он воспользуется моим сложным положением и моей привлекательностью?» – подумала Маджента со смесью опасения и воодушевления. Намерения Андреаса были ей ясны. Только бы хватило сил сопротивляться! Но, по крайней мере, приняв его предложение, она приобрела шанс с помощью Андреаса восстановить провалы в памяти. Пусть она и опасалась того, что могла о себе услышать…

Андреас договорился встретиться с Маджентой в понедельник. Подъехав к бесформенному дому, построенному где-то в семидесятые годы, который, судя по звонкам при входе, был перепланирован под две квартиры, он заметил, как на верхнем этаже дернулась занавеска.

Маджента вышла на улицу. При виде ее он ощутил, как его охватывает желание.

Волосы женщины были распущены. Это напомнило Андреасу о том, как он, бывало, пропускал между пальцами шелковистые пряди, темный цвет которых подчеркивал фарфоровую бледность ее кожи. Роскошные волосы, густые черные ресницы, бархатистые глаза и капризный изгиб чувственных губ, на которые Маджента нанесла нежно-розовый блеск, оказали на него потрясающее воздействие, и Андреас поспешил опустить взгляд. Это не улучшило его состояние. Все, о чем он мог думать, глядя на ее черную юбку-карандаш и жакет, – это восхитительное тело, скрывающееся под одеждой, тело, которое он когда-то знал так же хорошо, как свое собственное.

– Хочешь произвести хорошее впечатление, а, Маджента? – спросил Андреас, испытывая раздражение.

Прислонившись к длинному, обтекаемой формы серебристому «мерседесу», он смотрел, как она приближается.

– Просто не люблю заставлять людей ждать.

Она ответила холодно, вежливо. Удивительно холодно и вежливо, отметил он, открывая для нее дверцу с пассажирской стороны.

– Спасибо.

Она старалась не встречаться с Андреасом взглядом. Он уловил слабый, но чувственный аромат ее парфюма.

«Не такая уж она и холодная», – с чувством триумфа подумал Андреас, заметив, как поднимается и опадает ее грудь под светло-серой блузкой. Маджента судорожно сглотнула. На ее шее висел кулон из серебра и эбенового дерева.

Андреаса заинтересовало, чем объясняется ее любовь к шарфам, галстукам и аксессуарам. Прежде она с неохотой надевала подобные вещи, собираясь на какое-нибудь мероприятие, если ее наряд этого требовал, и сразу же снимала их, оказавшись дома. Маджента заявляла, что драгоценности заставляют ее чувствовать себя новогодней елкой.

– Я рассчитывал познакомиться сегодня с твоим сыном, – сказал Андреас, заводя мотор. Его голос зазвучал хрипловато от волнения.

Маджента оглядывала салон машины, словно не верила, что он достиг такого успеха.

– Его нет уже две недели, – ответила она.

– Он с твоей матерью? – Трудно найти менее достойную кандидатку присматривать за пятилетним ребенком. Хорошо, что отец мальчика об этом не знает. Если бы он был на месте того мужчины, немедленно принял бы меры. – Как она, кстати?

Маджента удивленно посмотрела на него. Между Дженетт Джеймс и семьей Андреаса пробежала черная кошка с тех пор, как женщина пришла в ресторан и обвинила его бабушку в том, что та распускает гадкие слухи о ее дочери. Маджента подозревала, что Андреас поинтересовался этим вежливости ради.