В бункере стояла гробовая тишина. Все понимали, что если Кейт ошибется в наборе, времени для повтора уже не будет.
— Готово, сэр, — послышался напряженный голос Кейта, а Роберт Брейкер закрыл глаза и начал молиться.
На мониторах, показывающих курс ракеты, уже появилось изображение Гонолулу.
— Давай! — сжав кулаки, сказал адмирал. Джоан зажмурилась. Кейт нажал кнопку.
Ракета взорвалась в воздухе, не долетев до Гонолулу нескольких миль.
— Цель уничтожена! — прогремел в бункере торжествующий голос Кейта. — Мы победили!
Бункер взорвался от радостных криков.
— Боеголовка дезактивирована! Дезактивирована! Ядерная боеголовка дезактивирована! — вопил, прыгая на своем стуле, человек в гражданском. Он, вероятно, не мог найти более простых слов для выражения своей радости, но его понимали и так.
Офицеры ликовали. Они громко смеялись, с шумом обнимали друг друга и поздравляли.
— Сэр! — кричал в динамиках голос Кейта — Отзовите ваши бомбардировщики! Мы полностью отбили «Миссури»! Отзовите бомбардировщики! Немедленно отзовите бомбардировщики!
Судовой радар показывал их быстрое приближение. Кейт знал, что это означает, какой приказ получили пилоты, и в его голосе уже довольно ясно звучали нотки отчаяния.
— Ах, да! — спохватился, услышав, наконец, его голос в общем гаме, адмирал. — Чуть-чуть не забыл!
Бомбардировщики, заходившие для бомбежки, сделали полный круг над «Миссури» и улетели.
— Ну что ж, — сказал Кейт, вставая из-за компьютера и потягиваясь— может, перекусим теперь у меня на камбузе? Я соображу что-нибудь быстренько.
Джоан, взглянув на него, засмеялась и заплакала одновременно.
ЭПИЛОГ
Когда они открыли люк трюма и выпустили команду, громче всех ликовал, пожалуй, мичман Тейлор.
Его жизненные установки опять претерпели коренное изменение. Он понял, что ему пока трудно быть мужественным и стойким немногословным командиром; и сейчас, пожалуй, лучше стать просто общительным, всем симпатичным рубахой-парнем, всеобщим любимцем, таким, например, как корабельный кок Кейт Рейбок. А, как известно, в придуманные для себя образы мичман Тейлор вживался быстро.
— Знаешь, что Кейт, старикашка, — сказал Тейлор, выбравшись из трюма и в качестве приветствия пихнув Кейта кулаком в живот. — Я, пожалуй, больше всех соскучился по тебе. Дай-ка я тебя расцелую, чертяга ты этакий!
Эти слова были встречены дружным хохотом.
— Извини, мичман, — сказал Кейт, обнимая прильнувшую к нему Джоан. — Все последующие часы, отведенные мною для поцелуев, уже плотно заняты! В следующий раз, ладно?
Команда громко хохотала, и громче всех хохотал мичман Тейлор.
…Когда хоронили погибших, унтер-офицер Рейбок надел свою парадную форму. Матросы и офицеры потрясенно смотрели на его грудь, где не было ни одного места, чтобы приколоть еще одну награду — за операцию на крейсере «Миссури».
Еще одну, но — не последнюю.
