Сияющая цитадель - [66]

— Таков пелойский обычай?

— О да. Овцы, козы, коровы — пища, а потому они принадлежат женщинам. Женщины владеют также шатрами, постелями и фургонами. Золото, которое платит нам король за уши земохцев, принадлежит равно всему народу пелоев, так что единственное, чем владеем мы, мужчины, — это оружие и кони. Если задуматься, женщинам принадлежит почти все, а мы всю жизнь оберегаем их имущество.

— У вас странные обычаи, друг Кринг. Кринг пожал плечами.

— Мысли мужчины не должны быть заняты заботой об имуществе. Это отвлекает его во время боя.

— Да, друг мой, это мудро. Кто же владеет твоим имуществом, пока ты еще не женат?

— Моя мать. Она разумная женщина, и то, что у нее будет такая дочь, как Миртаи, многократно возвысит ее. Она пользуется большим почетом среди пелойских женщин, и я надеюсь, что она сумеет утихомирить слишком ретивых — по крайней мере, моих сестер. — Кринг вдруг хохотнул. — Воображаю, с каким удовольствием я буду любоваться лицами моих сестер, когда представлю их Миртаи, и они должны будут кланяться ей! Я не слишком-то люблю их. Все они каждый вечер молятся о моей смерти.

— Твои сестры?! — Энгесса был потрясен.

— Разумеется. Если я умру, не успев жениться, все, что я добыл, станет собственностью моей матери, и мои сестры унаследуют все это богатство. Они уже считают себя богачками. Они отвергли многих достойных поклонников, потому что гордятся своим высоким положением и будущим богатством. Я был слишком занят войнами, чтобы подумать о женитьбе, и с каждым годом мои сестры все увереннее чувствовали себя владелицами огромных стад. — Он ухмыльнулся. — Боюсь, нежданное появление Миртаи повергнет их в ярость. Один из обычаев нашего народа требует, чтобы невеста провела два месяца в шатре матери своего нареченного: ей предстоит за это время узнать о нем всякие мелочи, которые следует знать жене до того, как они заключат брак. За это время моя мать и Миртаи должны также выбрать мужей всем моим сестрам. Нехорошо, когда в одном шатре живет слишком много женщин. Вот уж это взбесит моих сестер не на шутку. Надеюсь, они попытаются убить Миртаи. Я их, конечно, предостерегу, — прибавил он с благочестивым видом. — В конце концов, я их брат. Но я уверен, что они не станут слушать моих предостережений — во всяком случае, пока Миртаи не прикончит двух-трех. Как бы то ни было, у меня слишком много сестер.

— Сколько? — спросил Энгесса.

— Восемь. Как только я женюсь, их положение среди пелоев сильно изменится. Сейчас они все богатые наследницы, а после моей свадьбы станут нищими старыми девами, нахлебницами Миртаи. Думаю, они горько пожалеют о всех тех поклонниках, которых отвергали до сих пор. Кажется, в тени под стеной кто-то крадется?

Энгесса всмотрелся в здание министерства.

— Похоже на то, — согласился он. — Пойдем спросим, что ему здесь нужно. Мы ведь не хотим, чтобы кто-нибудь пробрался в здание, пока там атана Миртаи и воры.

— Верно, — согласился Кринг. Он вытащил саблю из ножен, и странная парочка бесшумно двинулась по лужайке, чтобы перехватить крадущуюся под стеной тень.

— Сарабиан, сколько лиг от Материона до Тэги? — спросила Элана, подняв глаза от письма Спархока. — Я имею в виду, по прямой?

Сарабиан снял камзол и выглядел просто великолепно в облегающих штанах и рубашке из тонкого полотна с длинными рукавами. Стянув ремешком на затылке черные до плеч волосы, он упражнялся в выпадах, целя шпагой в золотой браслет, свисавший на длинной веревочке с потолка.

— Примерно полторы сотни лиг, а, Оскайн? — отозвался он, старательно принимая боевую стойку. Затем он сделал выпад — кончик шпаги задел краешек браслета, и тот злорадно завертелся и закачался на веревочке. — Ч-черт! — пробормотал император.

— Скорее сто семьдесят пять, ваше величество, — поправил Оскайн.

— Неужели там может идти дождь? — спросила Элана. — Здесь погода прекрасная, до Тэги всего сто семьдесят пять лиг — не так уж много, — а Спархок пишет, что там всю минувшую неделю шел дождь.

— Кто скажет, чего можно ждать от погоды? — Сарабиан вновь сделал выпад, и его клинок, ничего не задев, проскользнул в браслет.

— Хороший удар, — рассеянно заметила Элана.

— Благодарю, ваше величество! — Сарабиан отвесил ей поклон, изящно отсалютовав шпагой. — Ей-богу, это так занятно! — Он театрально пригнулся и с воплем: «Получай, собака!» — сделал яростный выпад, целя в браслет, и — промахнулся на несколько дюймов. — Ч-черт!

— Алиэн, дорогая, — сказала Элана камеристке, — узнай, здесь ли еще тот матрос, который привез письмо?

— Сию минуту, моя королева.

Сарабиан вопросительно взглянул на свою гостью.

— Матрос только что прибыл с Тэги. Я хотела бы услышать его мнение о тамошней погоде.

— Но, ваше величество, не думаете же вы, что ваш супруг может вас обманывать? — возразил Оскайн.

— Почему бы и нет? Я бы обманула его, если б у меня была на то веская политическая причина.

— Элана! — Сарабиан был явно потрясен до глубины души. — Я полагал, что ты любишь Спархока.

— Причем тут любовь? Конечно же, я люблю его. Люблю с тех пор, как была ровесницей Данаи, но любовь и политика — совершенно разные вещи, и их никогда не следует смешивать. Спархок что-то затеял, Сарабиан, и твой замечательный министр иностранных дел, по-моему, знает, что именно.