Сияющая цитадель - [49]

— Мои люди, так или иначе, должны обыскать ваши тюки на предмет контрабанды, — надменно сообщил капитан. — Я обдумаю, что с вами делать, пока они будут исполнять свои обязанности.

— Обдумай, — согласился Спархок ровным недружелюбным тоном, — но имей при этом в виду, что неверное решение весьма печально отразится на твоей карьере.

— Не понял, к чему ты клонишь.

— Человек без головы вряд ли продвинется по службе.

— Мне нечего бояться, — заявил капитан. — Я строго следую приказам своего правительства.

— А атаны, которые отсекут твою голову, будут строго следовать приказам своего правительства. Уверен, что все вы получите бездну удовольствия от такого точного соблюдения приказов. — Спархок повернулся спиной к назойливому капитану, и они с Вэнионом подошли к остальным.

— Ну что? — спросила Сефрения.

— Похоже, к голосу императора здесь, в Кинезге, не особенно прислушиваются, — ответил Вэнион. — Наш приятель в купальном халате припас целую книгу таможенных правил и намерен применить их все, чтобы задержать нас.

— Ты пробовал подкупить его? — спросил Улаф.

— Я намекнул на возможность подобного решения, — пожал плечами Вэнион. — Он сделал вид, что не понял намека.

— Вот это уже необычно, — заметил Келтэн. — Взятка — это первое, что приходит в голову любому чиновнику в любом уголке мира. Похоже на то, что он попытается придержать нас здесь, пока не прибудет подкрепление.

— А оно, по всей видимости, уже в пути, — добавил Улаф. — Почему бы нам не принять меры?

— Это лишь догадки, господа, — укоризненно сказала Сефрения. — Вам всем просто неймется отыскать повод, чтобы применить к этим пограничным стражам свои эленийские штучки.

— Ты хочешь применить к этим людям эленийские штучки, Улаф? — мягко осведомился Келтэн.

— Я предлагал обратиться к эленизму еще до того, как мы сюда приехали.

— Мы замышляем это отнюдь не из кровожадности, матушка, — сказал Вэнион своей возлюбленной.

— В самом деле?

— Пока еще мы можем справиться с ситуацией, но, если вдруг из ближайшего гарнизона прискачет тысяча кинезганцев, нам придется туго.

— Но…

Он поднял руку.

— Мне решать, Сефрения, — вернее, Спархоку, поскольку магистр ордена сейчас он.

— Временный магистр, — поправил Спархок. Вэнион не любил, когда его поправляли.

— Ты хотел сделать это сам? — осведомился он.

— Нет, Вэнион. Ты прекрасно справляешься.

— Может быть, тогда помолчишь? Сефрения, это военное решение, а потому мы должны просить тебя — со всем надлежащим почтением, конечно, — не совать в него свой хорошенький носик.

Она что-то резко бросила по-стирикски.

— Я тебя тоже люблю, — хладнокровно ответил он. — Ладно, господа, расходимся к нашим коням. Мы применим кое-какие эленийские штучки, о которых говорил сэр Улаф, к людям, обшаривающим наши седельные сумки. Потом мы выгоним коней из загона и продолжим свой путь.

Под командой капитана было десятка два пограничных стражей. Основное их вооружение составляли копья, хотя они носили некие примитивные доспехи и кривые мечи-скимитары на поясе.

— Прошу прощения, приятель, — дружелюбно ска-зал Улаф кинезганцу, который рылся в его седельных сумках. — Мне на минутку нужен мой инструмент. — Он протянул руку к топору, висевшему в ременной петле у седла.

— Зачем это? — подозрительно осведомился кинезганец на ломаном тамульском.

— Мне кое-что мешает, — усмехнулся Улаф. — Хочу его убрать. — Он вынул топор их петли, большим пальцем попробовал лезвие — и одним ударом вышиб пограничному стражу мозги.

Бой возле коней был кратким, и его исход оказался вполне предсказуем. Пограничные стражи не относятся к числу умелых бойцов.

— Что это ты делаешь?! — рявкнул Спархок на Телэна, который выдернул шпагу из тела кинезганца.

— Стрейджен давал мне уроки, — ответил Телэн. — Я только хотел проверить, знал ли он, о чем говорит. Сзади!

Спархок резко развернулся, отбил копье нападавшего стражника и ударом меча свалил его наземь. Обернувшись, он увидел, как Телэн искусно отбил удар другого кинезганца, ловко отведя вбок изогнутый клинок скимитара. Затем мальчик сделал изящный выпад и проткнул пораженного таким оборотом дел кинезганца насквозь.

— Чистая работа, а? — горделиво хмыкнул он.

— Прекрати красоваться — и не делай паузы после выпада. Этими позами напоказ ты подставляешь себя под удар.

— Слушаюсь, почтенный учитель.

Всякое сомнение в исходе боя исчезло, едва рыцари оказались в седлах. Конец наступил, когда капитан, пронзительно вопивший: «Вы все арестованы!», вдруг осекся — это сэр Бевьер, хладнокровно взмахнув локабером, начисто снес ему голову.

— Бросай оружие! — гаркнул Улаф немногим уцелевшим. — Сдавайтесь, или умрете!

Двое стражников, однако, сумели добежать до своих коней. Вскарабкавшись в седла, они галопом погнали коней на восток. Через полсотни ярдов один из беглецов обмяк и выскользнул из седла — между его лопаток торчало древко стрелы Берита. Другой мчался дальше, неистово нахлестывая плетью коня. Затем и он скорчился и рухнул на круп коня, когда пропела тетива арбалета Халэда.

— Отличный выстрел, — заметил Берит.

— Неплохой, — скромно согласился Халэд.

Уцелевшие кинегзганцы торопливо бросали оружие.