Сияние Вышних Богов и крамешники - [163]

Но не успели мы как следует заняться чаепитием, как на борт нашего катера поднялся мой друг — атаман местного парабельского казачьего юрта и руководитель народного ансамбля Александр Ковбас. Поздравив нас с началом интересной работы, он пригласил всех в местный краеведческий музей на концерт своего коллектива. Ко всему прочему, атаман добавил, что концерт посвящается нам — первой самодеятельной поисковой экспедиции на территории Среднего Приобья. Предложение, скажем прямо, для многих участников похода, в том числе, и для нас, экипажа катера, было неожиданным. Но мы приняли его с радостью. Дело в том, что вечер дня нашей встречи был свободным и его можно было посвятить концерту. Наскоро попив чаю и распределив места в каютах, мы стали готовиться к предстоящему празднику. К немалому нашему удивлению у всех девушек оказались праздничные платья. Очевидно, в планы наших девчат входила не только экспедиция, но и кое-что другое. Возможно, посещение томской филармонии или театра. Это нам, парням, по природе своей простофилям, пришлось довольствоваться тем, что захватили с собой.

Когда мы прошли в краеведческий музей, там уже всё было готово. И музыканты, и певцы ансамбля, одетые в национальные костюмы, сидели на своих местах и поджидали тех, кого пригласили. После горячего приёма и знакомства, всех нас усадили на скамейки, и начался концерт, который никто никогда не забудет. То, что мы услышали, буквально потрясло. Самодеятельные артисты пели не популярную, всем известную музыку, а свою собственную. Причём песни местных поэтов, по своей глубине и музыкальному оформлению превосходили всё ранее нам слышанное. После вступительной части на наших парней надели национальные русские рубахи и, взяв за руки, повели в игровой круг. Местные казаки под аккомпанемент баяна стали учить наших гостей из Германии, Украины и Москвы играть в русские народные игры. Когда и гости, и хозяева изрядно устали, все вместе отправились к столу. И опять от удивления у нас подкосились ноги: на столе стояли деликатесы русской национальной кухни. Только поздним вечером закончился этот незабываемый приём, который организовали нам казаки местного юрта. Разгорячённые, полные впечатлений, мы долго не могли уснуть.

«Вот это да! — думал я. — Всё так неожиданно, и поэтому неповторимо».

Утром 16 июня наша экспедиция направилась вверх по реке Парабель к гигантскому артефакту. Нам всем хотелось понять, что это за сооружение, кто его сделал и, самое главное, зачем? Подъём по притоку Оби занял у нас два с лишним часа, и вот впереди, прямо с катера мы увидели гигантское сооружение! Пристав к берегу и захватив с собой измерительные ленты, топоры и колышки, вся наша компания: и девушки, и парни отправилась к артефакту. Издалека он казался нам невысоким, но чем ближе мы к нему подходили, тем огромнее он становился. Высота странного сооружения оказалась, примерно, с трёхэтажный дом, это 12,5 метров!

Когда мы все вместе поднялись на платформу, то не поверили своим глазам, её края наклона были около 50 градусов.

— В природе ничего подобного быть не может! — подойдя ко мне, сказал Новосельцев. — По образованию ты знаешь, я инженер-дорожник, поэтому за свои слова отвечаю. Чтобы были такие склоны, нужен жёсткий каркас, иначе их размоют талые воды.

Я понимал, что Игорь был совершенно прав. Но вся беда была в том, что с нами не было ни одного археолога. Следовательно, копать мы не имели права. Но тут нам несказанно повезло. То, что мы не имели права делать, проделали за нас барсуки. Подойдя к их норам, мы обнаружили, что они неглубокие. В основном звери живут в толще почвы, которая толстым слоем покрывала твёрдое ядро платформы. Изучив отвалы у нор, мы поняли, что собой представляет твёрдое ядро. Оказывается, оно состоит из белого связанного известковым раствором песка.

— Вот так чудо! — удивился, рассматривая кусок сцементированного песка, Евгений Густавович Вертман, один из наших товарищей и членов экспедиции. — Где же они нашли столько извести?

«Они» — было адресовано тем, кто эту платформу строил. До этого Евгений Густавович измерял длину и ширину платформы и проверял её ориентацию относительно магнитных линий.

— Знаешь, — обратился он ко мне, — платформа представляет собой равнобедренный треугольник, который указывает точно на запад. С высоты он хорошо виден. Ширина основания равна сотне метров, длина около двухсот! Как тебе такое?

Я пожал плечами.

— Неужели кому-то пришло в голову установить в пойме Оби такой вот навигационный знак?

— Одни вопросы, а ответов нет! — подошёл к нам Эдуард.

— Да, и мы ничего с этим поделать не можем. Древние были куда мудрее нас.

— Я всё понимаю! — повесил голову Эдуард. — Но как хочется понять, что же это такое?

— Может, здесь когда-то была крепость? — предположил подошедший к нам Георгий Сергеевич. — Во времена великого переселения с севера.

— Что-то вроде большого постоялого двора или гостиницы, — добавил я.

— Может, — согласился с нами Евгений Густавович, — но всё равно, это только наши домыслы.

— Ясно одно, — сказал я. — Эта платформа сделана очень давно, возможно, к ней вплотную подходили корабли ориан. Для того её и построили в пойме. В те времена Обь была куда шире, чем сейчас. И сделали её наши общие предки, — посмотрел я на своих друзей — немцев. — Это для нас сейчас главное, всё остальное не имеет значения, потому что прародины белой расы в Европе никогда не было. Она здесь, в этих местах. На севере Сибири и на Урале. Наша платформа это и доказывает. Жаль, но понять древних нам пока не под силу.