Сияние - [43]
Кошки терлись о мои ноги, наверно, учуяли сквозь целлофан и картон запах новорожденных деликатесов, которые отныне станут их кормом. Я прошел в комнату. Мадам Бланшо лежала на кровати, в ботинках и в шарфе, подаренном мною как-то раз, когда ее терзал мучительный кашель. Даже смешная шляпа и та была на ней. Я не решался будить ее, стоял у кровати, пытаясь совладать с тошнотой. Ведь в каждом человеке есть частица нашей собственной жизни — часы и дни, события, а может, всего лишь взгляд, нечто такое, что (стоит только поискать) дарит нам самое важное знание: мы не одиноки в своем одиночестве. Наши особенности, наши улыбки необходимы, чтобы другие, благодаря нам, узнали самих себя. Да, я стоял там, а комната полнилась песней смычковых, и кошки теснились все ближе ко мне, все напористее.
Я не знал, где положить пакеты. И вообще не оставил их там, потому что мадам Натали Бланшо была мертва.
~~~
Мало-помалу у меня сложился некий стереотип свободного времени: после работы я пешком шагал к Одиль, в книжный магазин на улице Принцессы, рылся там на полках, часто что-нибудь покупал. Затем возле станции метро «Мабийон» выпивал пива с сандвичем, прочитывал страницу-другую, закупал провизию, ехал домой и читал, во всяком случае, на первых порах, письма, исправно приходившие от отца.
Дорогой Пьетюр,
не мог бы ты приобрести нижеперечисленное? Дело в том, что я хочу угостить тебя совершенно исключительным блюдом, рецепт которого намедни попался мне на глаза в одном кулинарном журнале, здесь, в пансионе. Так вот, надо купить один пучок спаржи (лучше два) у зеленщика на улице Бретань, его сын сам выращивает спаржу где-то под Нимом, а в среду утром, примерно в четверть одиннадцатого, доставляет спаржу отцу. ВНИМАНИЕ! НЕ покупай спаржу в понедельник и в иные дни, хоть они и будут твердить, что она свежая. Козьи сыры можно взять на улице Сены, прямо напротив булочной, только сперва попробуй, однажды меня надули, всучили сухой сыр, будто из песка, но я ЗА СЛОВОМ В КАРМАН НЕ ПОЛЕЗ. Еще нужно несколько пакетиков провансальских трав, их продают за углом, на улице Бюси, а неподалеку, в магазинчике у Николя, возьми четыре, нет, пять бутылок шабли семьдесят шестого года, расходы я тебе возмещу, одна бутылка вообще-то предназначена для соуса к горячему. (Кстати, остерегайся показушных лакомств в витринах ближних магазинчиков, на вид они куда лучше, чем на вкус: лососевый мусс с земляникой и киви — это вульгарно!!!) Ну а если завершать обед кусочком tarte du rhubarbe[71], надо пойти на угол улицы Гизар; купи сразу четыре куска, чтобы осталось на завтра, тут в комнате ужасная жара, надо позвать сестру Стейнунн, я купил ей платье, зеленое, можно сказать — цвета киви, но у нее киви как раз не в лососевом муссе…
P.S. Ты еще не отыскал след нашего заклятого врага, он небось в эту самую минуту лопает такой вот лососевый мусс, терять след нельзя, dies irae близок, отец…
Таково было первое письмо, таковы же были и пятое, и шестое, я бросил их читать, но несколько штук отложил в ящик, до того дня, когда через год-другой зазвонил телефон. Но мой отклик на первое письмо получился весьма забавным: чисто автоматически я закупил все, о чем он просил. Правда, торговец на улице Бретань обанкротился еще три года назад, поэтому пришлось удовольствоваться спаржей с ближнего рынка. Скорее всего, из духа противоречия я клюнул и на запретные витринные лакомства и волей-неволей признал, что отец совершенно прав. Но только когда я осушил на своей одинокой кухне вторую бутылку шабли, мне по-настоящему открылось, что домой я вернусь очень не скоро и что каждое слово в письме дышало мечтами и надеждами безумца. И все же он управлял мною на расстоянии. И, не имея теперь возможности добраться до меня через письма, являлся ночами, стучал в дверь и стоял там вместе с Лаурой, которая во сне казалась всегда очень отчетливой, улыбалась и говорила, что им просто хочется заглянуть ко мне, перед смертью. Иногда они приносили с собой инструменты, расставляли пюпитры и уже брались за смычки, как вдруг — весть о землетрясении, об извержении вулкана звала их обратно. Но чаще всего речь шла о времени. Я подбрасывал ему немножко времени и говорил:
— Возьми-ка с собой. А если понадобится еще, ты только скажи.
Хотя письма мне следовало читать, когда они приходили.
VI
Пьетюр!
Дрожащей рукой пишу тебе из гардеробного закутка меж инфарктом и смертью, где мне, видать, суждено провести остаток дней. Здесь тесно, темно, хотя на сей раз она меня не заполучила, смерть-то, нет, не заполучила; думаю, я обречен этакой полужизни. Запинкам, вздохам, жалобам. Я знаю, это время жатвы. Нас соберут как урожай, мужчин, которым намедни перевалило за пятьдесят.
Было больно, Пьетюр. Ужас как больно. В пансионе, в лазаретном коридоре, я кричал, кричал до полной ясности в голове, а тем временем смерть — или ее предвестья — черными чернилами растекалась в груди. Больно, очень больно. Сколько же таких смертей происходит с нами, прежде чем наступит та́ смерть? Как пишут в книжных рецензиях: «Я стал совершенно другим человеком». И все-таки еще действую в качестве
Один из самых известных шведских писателей XX века Ёран Тунстрём написал свою историю об Иисусе Христе. Рассказ ведется от лица главного героя, отрока из Назарета. Его глазами читатель видит красоту и мучительность мира, в котором две тысячи лет назад жили иудеи, изнемогая под бременем римского владычества. Это роман о детстве и молодости Иисуса Христа — том периоде его жизни, который в Евангелии окутан покровом тайны.
Впервые в России издается получивший всемирное признание роман Ёрана Тунстрёма — самого яркого писателя Швеции последних десятилетий. В книге рассказывается о судьбе нескольких поколений шведской семьи. Лейтмотивом романа служит мечта героини — исполнить Рождественскую ораторию Баха.
«Привет, офисный планктон!» – ироничная и очень жизненная повесть о рабочих буднях сотрудников юридического отдела Корпорации «Делай то, что не делают другие!». Взаимоотношения коллег, ежедневные служебные проблемы и их решение любыми способами, смешные ситуации, невероятные совпадения, а также злоупотребление властью и закулисные интриги, – вот то, что происходит каждый день в офисных стенах, и куда автор приглашает вас заглянуть и почувствовать себя офисным клерком, проводящим большую часть жизни на работе.
Уволившись с приевшейся работы, Тамбудзай поселилась в хостеле для молодежи, и перспективы, открывшиеся перед ней, крайне туманны. Она упорно пытается выстроить свою жизнь, однако за каждым следующим поворотом ее поджидают все новые неудачи и унижения. Что станется, когда суровая реальность возобладает над тем будущим, к которому она стремилась? Это роман о том, что бывает, когда все надежды терпят крах. Сквозь жизнь и стремления одной девушки Цици Дангарембга демонстрирует судьбу целой нации. Острая и пронзительная, эта книга об обществе, будущем и настоящих ударах судьбы. Роман, история которого началась еще в 1988 году, когда вышла первая часть этой условной трилогии, в 2020 году попал в шорт-лист Букеровской премии не просто так.
Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Бьяртни Гистласон, смотритель общины и хозяин одной из лучших исландских ферм, долгое время хранил письмо от своей возлюбленной Хельги, с которой его связывала запретная и страстная любовь. Он не откликнулся на ее зов и не смог последовать за ней в город и новую жизнь, и годы спустя решается наконец объяснить, почему, и пишет ответ на письмо Хельги. Исповедь Бьяртни полна любви к родному краю, животным на ферме, полной жизни и цветения Хельге, а также тоски по ее физическому присутствию и той возможной жизни, от которой он был вынужден отказаться. Тесно связанный с историческими преданиями и героическими сказаниями Исландии, роман Бергсвейна Биргиссона воспевает традиции, любовь к земле, предкам и женщине.
Автор книги, пытаясь выяснить судьбу пятнадцатилетней еврейской девочки, пропавшей зимой 1941 года, раскрывает одну из самых тягостных страниц в истории Парижа. Он рассказывает о депортации евреев, которая проходила при участии французских властей времен фашисткой оккупации. На русском языке роман публикуется впервые.
Торгни Линдгрен (р. 1938) — один из самых популярных писателей Швеции, произведения которого переведены на многие языки мира. Его роман «Вирсавия» написан по мотивам известного библейского сюжета. Это история Давида и Вирсавии, полная страсти, коварства, властолюбия, но прежде всего — подлинной, все искупающей любви.В Швеции роман был удостоен премии «Эссельте», во Франции — премии «Фемина» за лучший зарубежный роман. На русском языке издается впервые.
Эти рассказы лауреата Нобелевской премии Исаака Башевиса Зингера уже дважды выходили в издательстве «Текст» и тут же исчезали с полок книжных магазинов. Герои Зингера — обычные люди, они страдают и молятся Богу, изучают Талмуд и занимаются любовью, грешат и ждут прихода Мессии.Когда я был мальчиком и рассказывал разные истории, меня называли лгуном. Теперь же меня зовут писателем. Шаг вперед, конечно, большой, но ведь это одно и то же.Исаак Башевис ЗингерЗингер поднимает свою нацию до символа и в результате пишет не о евреях, а о человеке во взаимосвязи с Богом.«Вашингтон пост»Исаак Башевис Зингер (1904–1991), лауреат Нобелевской премии по литературе, родился в польском местечке, писал на идише и стал гордостью американской литературы XX века.В оформлении использован фрагмент картины М.
В знаменитом романе известного американского писателя Леона Юриса рассказывается о возвращении на историческую родину евреев из разных стран, о создании государства Израиль. В центре повествования — история любви американской медсестры и борца за свободу Израиля, волею судеб оказавшихся в центре самых трагических событий XX века.