Сияние. Остров теней - [51]

Я умираю, черт возьми. Джон понимал это так же ясно, как и то, что вокруг бушует гроза. Но почему-то в его сердце почти не было сожаления или печали. То ли он успел натерпеться ужасов и попросту устал от всего на свете, то ли таким образом показывала себя болезнь. Но он был почти спокоен, если не считать тлеющей обиды и сокрытой пока ярости. Они лишили меня оружия. И возможности уберечься от мертвеца…

С момента укуса перед глазами плавали разноцветные круги, разные по размеру, но очень навязчивые. Иногда Джон даже взмахивал рукой, неосознанно пытаясь «прогнать» надоедливые пятна и окружности. Джон чувствовал, что его тело горит, будто при высокой температуре. Рана на ноге, что удивительно, вообще никак себя не проявляла и даже не мешала передвигаться. Джон не хромал, хотя по логике вещей непременно должен хромать.

Гром, дождевые потоки, молнии — все это отвлекало Джона от собственных ощущений. Он не успевал как следует разозлиться на парней из-за оружия, не успевал погрузиться в лихорадочный бред, который при высокой температуре просто обязателен. Все еще преследующие его видения мелькали перед внутренним взором, крутились в беспорядочной метели воспоминаний, переживаний, обрывков мыслей, слов и снов. Джон полагал, что именно это и называется «прожить заново всю свою жизнь перед тем, как умереть». И он полностью отдавался этим галлюцинациям и видениям, не противясь ничуть.

— Вы в порядке? — обеспокоено смотрела на собеседника девушка. — Вам плохо?

— Нет, нет, мне даже хорошо, — попытался улыбнуться Джон.

— Выглядите, будто у вас жар, — не поверила ему Марина. — Дайте-ка, я потрогаю ваш лоб

— Нет! — Джон резко одернул руку девушки от себя. Мгновенная вспышка ярости заложила уши пробками, а глаза увлажнились. Но капитан быстро пришел в себя. — Простите, я не хотел напугать. Я в порядке, правда.

Девушка по-прежнему не верила, но больше не пыталась дотронуться до мужчины.

Мне даже хорошо… Джон погрузился в раздумья. Что такое смерть? Ничто. Смерть — это ничто. Она приходит тихо и незаметно, берет тебя в свои руки и уходит. Куда — неизвестно, но уходит она вместе с тобой на руках, и нет тебе больше обратной дороги. Тебя самого больше нет. А ведь это так приятно — не существовать. Чем это хуже существования? Боль, страхи, переживания, проблемы — вот что сопутствует жизни. А смерти сопутствует лишь полное, тотальное ничто, абсолютное забвение, растворение, исчезновение в никуда. Не так уж и плохо — умереть. Лучше, чем жить и мучаться, скажем, будучи инвалидом. И уж точно лучше жизни, в которой для тебя не осталось ничего родного, близкого, как у людей, в один день утративших всех своих родных. Смерти бояться — значит бояться жить. Конечно, смерть не стоит искать лишь потому, что ты храбрец со стальными яйцами, и тебе все нипочем. Она сама найдет тебя, когда посчитает нужным.

Джон сидел, глядел на трепещущую под дождем траву и улыбался. Он старался представить себе, что может быть после смерти, но никак не мог это сделать, и потому забавлялся. Ведь после смерти нет ничего совершенно: ни рая, ни ада, ни второй жизни, ничего. А значит, и представить что-то не получится. Капитан подумал, что умереть вот так вот, зная, что очень скоро тебя не будет, гораздо приятнее и лучше, чем помереть от внезапного инсульта или инфаркта в старости. Идешь ты себе спокойно по улице, и вдруг — бац! И нет тебя. Хотя нет, не так.

Джон мысленно нарисовал картину теплой, уютной гостиной. На окнах висят тяжелые шторы, плотно закрывающие вьюгу, что воет снаружи. Снег летает в темноте, носимый ветром, но он тебе не страшен. Ты дома, в своей милой и родной гостиной, сидишь в глубоком мягком кресле с пледом на коленях, ноги твои в пушистых тапочках покоятся на пуфике. Чуть в стороне потрескивают в камине сосновые поленья, огонь гудит жаром, устремляется в трубу. Перед тобой на стенах развешаны фотографии родственников: любимой жены, с которой ты прожил много счастливых лет и все еще помнишь ее молоденькой, сексуальной девочкой с упругими формами, так умело занимающейся сексом; рядом с фотографией жены висят снимки твоих детей, сына и дочери. Сын стал выдающимся юристом и уже занимает пост вице-президента крупной компании, у него недавно появился ребенок — тоже сын, а жена его так сильно напоминает твою собственную, так красива и мила, что ты иногда путаешь их, жену и невестку. А вот и фотография дочки. Она пошла в тебя, но, надо признать, гораздо симпатичнее, чем ты. Она настоящая красавица, королева школьного выпускного бала и очень умна. Она уже поступила в колледж, но так и не нашла себе парня. И это хорошо, пускай конфетка останется неразвернутой подольше.

Ты переводишь взгляд с фотографий на любимого пса, спящего между тобой и камином. Верная псина уже не первый год сопровождает тебя на охоте, приносит по утрам почту и так нежно ласкается, стараясь облизать тебя мокрым языком, что ты постоянно смеешься при этом.

А по телевизору сейчас начнется отличный фильм. Ты видел его уже не раз, но фильм действительно отличный, так что тебе ничуть не противно смотреть его вновь и вновь. Он напоминает о былых годах, о событиях давно минувших дней, и все эти события, ситуации и происшествия приятны, теплы и веселы. Вот, сейчас пройдет рекламный ролик, затем милая девушка расскажет о погоде на завтрашний день, и на основании прогноза ты решишь, стоит ли завтра заводить машину и ехать в гости к сыну, чтобы побыть с внуком, или лучше переждать непогоду. Завтра, к тому же, обещала навестить дочка — в том случае, если погода не позволит ехать в соседний город. Ведь дочь сейчас близко, на другом конце квартала, отмечает день рождения своей лучшей подруги.