Они уже собрались выходить, но, услышав голос Середы, остановились. Ефим подошёл, обтирая на ходу паклей руки.
— Вчерашний старшина поджидает у закусочной, я через ворота видел. Идёмте быстрее.
Миновав проходную, они осмотрелись: ни у ворот, ни у закусочной никого не было. Пройдя несколько шагов, услышали голос из окна закусочной:
— Эй, братишки, куда вы? Я жду давно. Разворачивайтесь, пришвартовывайтесь в знакомой гавани.
Друзья переглянулись, обменялись улыбками и повернули через улицу к закусочной.
В этот вечер старшина первой статьи переселился к Ефиму Середе.
Через несколько дней, накануне выхода в море, жена Ефима Середы, маникюрша Лала, взяла на работе выходной для проводов мужа в плавание. Поджидая ушедшего в город Ефима, Лала полулежала на кушетке, дымя папиросой и не спуская чуть прикрытых ресницами глаз со старшины, гримировавшегося перед зеркалом.
— Нет, очень грубо, — сказала она и, небрежно отбросив папиросу, взяла один из тонко отточенных карандашей. — Чтобы угринки были естественными, их нужно не на кожном покрове рисовать, а наносить в самые поры. — Растянув пальцами кожу, она вставила остриё карандаша в пору кожного покрова, легонько покрутила карандаш, переставила его в другую пору. Сделав несколько угринок, сказала: — Вот как нужно делать, посмотри.
Старшина поднёс к лицу зеркало, сравнивая её работу со своей.
— Да, ты, Лалочка, права. Моя работа слишком груба.
— Иди умойся. Я сама тебе сделаю перед уходом в порт.
— Знаешь, Лала, что мы не предусмотрели? Накануне выхода лайнера в море команду могут не отпустить на берег. И тогда всё пойдёт прахом.
— Что же ты предлагаешь?
— Вместо Ефима сегодня на ночную вахту должен пойти я.
Во дворе послышались тяжёлые шаги Середы. Старшина первой статьи быстро обмахнулся полотенцем и одел китель. С Середой он встретился в передней.
— Ты куда же? Хозяин в дом, а гость со двора?
Старшина оглянулся и шепнул:
— В гастроном. Завтра день моего рождения. По случаю твоего отъезда вспрыснем авансом сегодня. Только жинке ни гу-гу. Я мигом обернусь.
Хозяин понимающе улыбнулся, хлопнул старшину по плечу и легонько вытолкал за дверь.
К десяти часам вечера, за час до вступления на вахту, Ефим Середа спал мертвецким сном, а Лала, посматривая на спящего мужа, наводила угринки на щеках старшины. Когда всё было готово, старшина достал пачку кредиток и передал маникюрше со словами:
— Постарайся, Лала, поддержать его в этом состоянии до возвращения лайнера. Завтра выпиши бюллетень, и он успокоится. Скажи, что я вынужден был пойти вместо него, чтобы выручить товарища… Ну, вот и всё. Денег вам хватит. Впрочем, — он достал из внутреннего кармана пачку сторублёвых кредиток и протянул маникюрше. — Это, Лалочка, за услуги.
В половине десятого, положив в карман паспорт и пропуск в док на имя Ефима Середы, «старшина первой статьи» вышел на улицу и затерялся в толпе.
Антон Савельевич помог Зинаиде Петровне сойти по трапу на глиссер. Опустившись на сидение, он почувствовал, как вздрогнул корпус. Плавно развернувшись, глиссер начал лавировать между стоявшими на якорях судами. Обогнув мол и миновав каменную стену волнореза, он вышел на простор морского рейда. Зинаида Петровна вскинула бинокль, рассматривая стоящий на рейде трёхпалубный белоснежный лайнер.
— Какой красавец! — сказала она восторженно. — Неужели это он?
— Он, он, Зиночка. Прочитай надпись.
Зинаида Петровна перевела бинокль в направлении носовой части судна и прочитала с расстановкой, выделяя каждый слог:
— «Профессор Кремлёв»… Тоня, когда подъедем поближе, сфотографируй. Вернёмся домой, увеличим и сделаем папе сюрприз — повесим в его кабинете, в хорошей раме. Это будет лучший подарок для него. Ты же знаешь, папа немножко честолюбив.
— Обязательно сфотографирую, только не сейчас, а у берегов Кавказа. Выберу фон поживописнее.
Глиссер пошёл вдоль борта и сбавил ход. Между первым и вторым рядом иллюминаторов распахнулись вовнутрь герметические створы дверей. Через их порог опустили металлическую лестницу-трап. По ступенькам на мостик трапа сбежало два матроса. Один помог подняться Зинаиде Петровне, а второй подхватил из рук Споряну чемодан. На внутренней палубе их встретил капитан третьего ранга:
— Первый помощник капитана лайнера, — браво козырнул он, — каюта, товарищ майор, в первом классе, разрешите проводить?
Он кивнул державшему чемодан матросу. Зинаида Петровна и Споряну прошли на ступеньки лестницы-эскалатора. Помощник капитана перевёл пусковой рычаг. Ступеньки эскалатора бесшумно двинулись вверх. Поднявшись на палубу первого класса, помощник капитана пояснил:
— Все эскалаторы — их на лайнере пять: два трюмных, два палубных и один к бассейну для плавания — включаются поворотом рычага, а выключаются автоматически, как только сойдёт со ступеньки последний человек.
Он снова включил эскалатор, сбежал на несколько ступенек вниз и, приблизившись к площадке палубы, перепрыгнул через две ступеньки. Когда его ноги отделились от ступеньки, не успев ещё коснуться площадки, эскалатор остановился.
— Люкс номер два, — сказал помощник капитана матросу.
