Системоведение: Теория. Методология. Практика. - [22]
Эта концепция получила название «лапласовский детерминизм». Для нее характерна абсолютизация принципа системности, который сводился к представлению о предопределенности поведения системы. Концепция жесткого однозначного детерминизма признает, что данное состояние материальной системы заключает в виде возможности все ее последующие изменения. В то же время возможность рассматривается как потенциальная необходимость, которая обязательно должна реализоваться.
Вместе с тем, в рамках классической концепции неоднозначность и неопределенность событий и процессов характеризовались как понятия, не имеющие объективного содержания. По существу утверждался тезис о предопределенности мира в целом, о действии в мире некой единой закономерности однозначного типа. Отсюда проистекало методологическое требование о возможности найти такой круг определяющих факторов для любой материальной системы, который однозначно обуславливал бы некоторую группу событий, принадлежащих данной системе.
Согласно классическим представлениям, объяснение изменений объекта сводилось к построению модели жесткой системы с однозначной связью между ее элементами и состояниями.
Общий тип такой модели — простой автомат, действующий по жесткой программе.
Модели этого типа широко использовались и продолжают использоваться в классической механике, термодинамике, электродинамике. Они играют также заметную роль в современной кибернетике, выступая инструментом построения строгой однозначной теории. С их помощью обеспечивается осуществление столь важного для кибернетики процесса формализации.
Однако область применения классических детерминированных моделей в современной науке существенно ограничена. Сегодня изучаются, например, большие группы объектов, для описания и объяснения поведения которых применяется образ системы, способной оптимально адаптироваться к условиям окружающей среды. В таких системах может осуществляться перестройка элементов и структур. Они характеризуются неоднозначными реакциями на внешние воздействия. Их поведение описывается нечеткими алгоритмами.
Общие принципы разработки моделей нового класса строятся на учете взаимосвязи объектов, на анализе внешних отклонений в их поведении. Соответствующий научный аппарат включает в описание систем элементы неопределенности. Такие модели основаны на представлении о системе не как о совершенной детерминированной машине, но допускающей различные сбои, отказы, случайные влияния. Например, в кибернетике важную роль играет теория ошибок, основное положение которой состоит в том, что ошибка — это член статистического приближения к норме. Исходя из этого положения, кибернетика разрабатывает методы синтеза систем, способных эффективно функционировать при любом уровне возмущений.
Новый тип описания системы предполагает выявление типичной картины ее поведения, которое обусловлено как внутренним разнообразием системы, так и внешним разнообразием воздействий среды. Общей формой такого описания служат много- многозначные отношения. Их математическое выражение связано с реализацией идеи функции множества.
К числу этих функций относится вероятность, трактуемая на языке математики как функция, которой ставится в соответствие мера, ограниченная значениями 0 и 1 [2]. Математическая форма понятия вероятности служит способом выражения определенности процессов и явлений, моментом которой выступает неопределенность. Действительно, здесь вероятность рассматривается в соотношении со случайной величиной, значения которой могут изменяться непредсказуемым образом. Вместе с тем математика вводит строгие ограничения, связанные с вероятностной характеристикой случайной величины. Примером может служить применение закона больших чисел, который выполняется, если математическое ожидание случайной величины равно 0, а дисперсия имеет конечное значение. Применение вероятных моделей для описания процессов изменения в сложных системах показывает, что отражение их определенности достигается не на уровне связи отдельных событий, но на уровне вероятностей этих событий. Тем самым преодолеваются установки классического однозначного детерминизма. Однако изучение вероятностей выводит познание на новый уровень детерминистских представлений.
Обобщение рассматриваемой ситуации связано с разработкой понятия «вероятностная система». Содержание этого понятия является предметом повышенного внимания в современной философской литературе [3].
Применение понятия «вероятностная система» связано с серьезной перестройкой методологического знания. Такая перестройка основана на признании того обстоятельства, что вероятностное описание и объяснение становятся своеобразной методологической нормой научного мышления. Для закрепление этой нормы важно выделить соответствующие эталоны и конструктивные средства вероятностного знания, свести их к абстрактно-общим моделям. Исходным пунктом такой работы является установление соотношения между формулами однозначного и неоднозначного детерминизма. Однозначное обусловливание выражает тезис, что состояние системы в определенный момент времени однозначно детерминировано ее состоянием в какой-либо другой предшествующий момент. Неоднозначное обусловливание предполагает определение состояния системы через вычисление распределения вероятностей.
Исследуется проблема сложности в контексте разработки принципов моделирования динамических систем. Применяется авторский метод двойной рефлексии. Дается современная характеристика вероятностных и статистических систем. Определяются общеметодологические основания неодетерминизма. Раскрывается его связь с решением задач общей теории систем. Эксплицируется историко-научный контекст разработки проблемы сложности.
Энди Мерифилд вдыхает новую жизнь в марксистскую теорию. Книга представляет марксизм, выходящий за рамки дебатов о классе, роли государства и диктатуре пролетариата. Избегая формалистской критики, Мерифилд выступает за пересмотр марксизма и его потенциала, применяя к марксистскому мышлению ранее неисследованные подходы. Это позволяет открыть новые – жизненно важные – пути развития политического активизма и дебатов. Читателю открывается марксизм XXI века, который впечатляет новыми возможностями для политической деятельности.
В настоящем издании представлена центральная глава из книги «Вместо себя: подход Августина» Жана-Аюка Мариона, одного из крупнейших современных французских философов. Книга «Вместо себя» с формальной точки зрения представляет собой развернутый комментарий на «Исповедь» – самый, наверное, знаменитый текст христианской традиции о том, каков путь души к Богу и к себе самой. Количество комментариев на «Исповедь» необозримо, однако текст Мариона разительным образом отличается от большинства из них. Книга, которую вы сейчас держите в руках, представляет не просто результат работы блестящего историка философии, комментатора и интерпретатора классических текстов; это еще и подражание Августину, попытка вовлечь читателя в ту же самую работу души, о которой говорится в «Исповеди».
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
Созданный классиками марксизма исторический материализм представляет собой научную теорию, объясняющую развитие общества на основе базиса – способа производства материальных благ и надстройки – социальных институтов и общественного сознания, зависимых от общественного бытия. Согласно марксизму именно общественное бытие определяет сознание людей. В последние годы жизни Маркса и после его смерти Энгельс продолжал интенсивно развивать и разрабатывать материалистическое понимание истории. Он опубликовал ряд посвященных этому работ, которые вошли в настоящий сборник: «Развитие социализма от утопии к науке» «Происхождение семьи, частной собственности и государства» «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» и другие.
В своей книге Тимоти Мортон отвечает на вопрос, что мы на самом деле понимаем под «экологией» в условиях глобальной политики и экономики, участниками которой уже давно являются не только люди, но и различные нечеловеческие акторы. Достаточно ли у нас возможностей и воли, чтобы изменить представление о месте человека в мире, онтологическая однородность которого поставлена под вопрос? Междисциплинарный исследователь, сотрудничающий со знаковыми деятелями современной культуры от Бьорк до Ханса Ульриха Обриста, Мортон также принадлежит к группе важных мыслителей, работающих на пересечении объектно-ориентированной философии, экокритики, современного литературоведения, постчеловеческой этики и других течений, которые ставят под вопрос субъектно-объектные отношения в сфере мышления и формирования знаний о мире.
Данная работа является развитием и продолжением теоретических и концептуальных подходов к теме русской идеи, представленных в предыдущих работах автора. Основные положения работы опираются на наследие русской религиозной философии и философско-исторические воззрения ряда западных и отечественных мыслителей. Методологический замысел предполагает попытку инновационного анализа национальной идеи в контексте философии истории. В работе освещаются сущность, функции и типология национальных идей, система их детерминации, феномен национализма.