Система - [109]
«…..к параду готов!» – от мыслей Манюрова отрывает лающий голос Габриэля, возвещающий о готовности подразделения к параду.
«Здравствуйте товарищи курсанты!» – глубокому голосу Ширдяева может позавидовать любой полководец. Таким голосом можно поднимать из могил мертвых и вести их на повторную смерть.
«Ну наконец-то» – с облегчением выдыхает Манюров.
«Здр –а-а-а-ая ж-а-а-а-аю т-а-а-а-ищ генера-а-л!» – громовой раскат оборвался и ещё какое-то время гудит в колодце двора.
«Поздравляю Вас с праздником великой победы!» – грозно басит, как будто угрожает Ширдяев.
«У-ра-аа! У-ра-аа! У-ра-а!» – проносится над плацем скупое выражение солдатского восторга.
«Ра-а-а-а-вняйсь! И-и-и-и-ирьно! На-а-апра-а-а-фо! Ша-а-а-а-ом арш!» – Габриэль вживается в роль начальника парада, которую 9 мая будет исполнять сам Ширдяев.
Бумс-бумс, бумс-бумс – бодро застучали барабаны, забрякали литавры, блестящие трубы оркестра выдувают первые аккорды прощания славянки.
«Пошли».
Первыми вдоль трибун вышагивают знаменосцы и оркестр. Неказистый строй сверчков брякая, гудя и звеня пьяной каракатицей прокатывается под трибуной.
«Строевой им надо побольше давать. Играть не умеют, так пусть хоть маршируют прилично» – Манюров облокотился на парапет, чувствуя нытьё в усталой спине. Ему кажется, что беспорядочные несинхронные звуки похожи на аккорды «Мурки». Его веселит пришедшая на ум ассоциация и он даже начинает напевать про себя:
«Мурка, ты мой мурё-ёночек
Мурка, ты мой котё-ёночек…»
«Нет, ну точно один в один:
Мурка, Маруся Кли-имова
Прости люби-и-мава».
Он смотрит на соседей по трибуне и по их невозмутимым лицам понимает, что всё-таки показалось. Он не видит худощавое в висячих усах и толстых очках лицо начальника оркестра, который стоит на противоположзном краю трибуны справа от толстого пожарника. Судя по его настороженному лицу и выпученным глазам, безобразно увеличенным толстыми линзами очков, игра подопечных вызывает у него озабоченность. Сейчас он надеется, что этого никто не заметил. «Умный не скажет, дурак не поймёт».
За оркестром, блюдя интервал в тридцать шагов, уже клацает сапогами по асфальту первая рота.
«Ра-авнение напра-аво! Песню запе-евай!» – орёт сержант.
«Написала Зойка мне письмо-о,
А в письме два слова не скучай
Мы расстались с ней ещё весно-ой
А теперь февраль пора встречать…»
Поют хорошо, азартно, задорно, только вот песня какая-то странная. Раньше Манюров её не слышал.
«Зо-йка, когда я на тебя смотрел,
Зо-йка, я задыхался и бледнел…»
А что вполне оригинально, думает Манюров. Слово «Зойка» разбивается на два чётких слога и каждый слог подытоживает чёткий удар сапог.
Зо-йка, ты плоть и кровь моя была,
Любовь мою ты предала…».
Бравая первая рота отстукивает сапогами так, что вибрация от синхронных ударов передаётся трибуне. Следом вышагивает вторая рота. Её пение наваливается на песню первой и Манюров в сумбурном смешении голосов, не может понять, какую песню они поют.
…хотел я двухколёсный драндулет,
Я к батяне подошёл, сказал купи,
Ты на «Яву» мне кусочек накопи…»
Нехорошее предчувствие, взрывается в ушах Манюрова громким припевом
«Я-ву, Я-ву, взял я на халя-ву,
Я-ву, Я-ву, взял я на халя-ву…»
Явно похабная песня чётко ложится на марш. «Что они поют?» – Манюров оглядывается на Ширдяева, на лице которого застыла глупая улыбка. А песня уже меняется с звонко цокающей сапогами третьей ротой.
«Вме-сто тепла зе-лень стекла,
Вме-сто огня дым,
Из сетки кален-даря выхвачен день…»
«Это что за своевольный подход? Какая сука разучивала с ними эти песни» – Манюров в немом гневе пытается отыскать спрятавшегося за Ширдяевым и пожарником командира сверчков. Это он перед парадом репетирует с курсантами строевые песни. Главный сверчок как будто почуствовал прожигающий его через два тела взгляд. Он затравленно выглядывает из за плеча остолбеневшего Ширдяева и мотает бледной головой так, что она вот-вот отвернётся от шеи. «Не я мол это. Они сами». Тем временем вакханалия на плацу продолжается.
«Пере-мен, требуют наши сердца
Пере-мен, требуют наши глаза…»
Манюрова начинает подташнивать. Он ловит себя на дурной мысли, что первый раз видит такую чёткую организацию строя и песни.
«Не много тепле-е за стек-лом но в злые моро-зы,
Вхожу в эти две-ри сло-вно в сад июньских цветов…»
Всё происходящее напоминает кошмарный сон. Манюров пошатываясь, спускается с трибуны, проходит за ней, и как гость пытающийся уйти незамеченным с торжества ссутулившись ныряет в арку. В спину ему несётся:
«Бе-лые ро-зы, бе-лые ро-зы,
Без-защитны шипы…»
Ветер таки сдувает фуражку с его головы. Пролетев несколько метров, она плавно, ложится на обод и колёсиком катится к хоздвору.
«Что с вами сде-лал в злые моро-зы
Лёд витрин голубых…»
Он догоняет взбесившуюся фуражку у самых ворот хоздвора.
«Люди укра-сят вами свой праз-дник
лишь на несколько дней…»
Запыхавшийся, красный, злой он направляется к входу в главный корпус, держа фуражку в руке.
«Вы у меня ещё хлебнёте горя, массовики-затейники…»
Представление тем временем продолжается. Ширдяев с навеки застывшей улыбкой на посиневших тонких губах провожает взглядом последнюю в параде роту обеспечения.
Работа у неё специфическая, да и сама она ещё та штучка. Её приглашают, когда между партнёрами нет доверия, когда нужно по-тихому угнать инсайдерскую информацию, а может, и целую фирму. Почему бы и нет? Этот случай сложный. Один из четырёх учредителей фирмы погиб, и сдаётся ей, что смерть эта не случайна. Наконец-то сбудется мечта её детства, и она сможет поучаствовать в настоящем детективе в качестве сыщика. Только вот, чтобы изобличить преступника, нужно нырнуть в прошлое, лет так на двадцать назад, в разгар 90-х.
Шестеро бывших одноклассников пускаются в весёлое путешествие по реке на новой яхте друга, даже не представляя, что их ждёт. Забытая любовь, забытый враг, забытое преступление, забытая смерть. Всё это воскреснет, заиграет новыми красками, увидится в другом свете через двадцать лет на вечеринке, которую собирает каким-то чудом приподнявшийся один из друзей. Двадцать лет назад кто-то открыл ящик Пандоры, запустив цепочку печальных событий. Оказывается, всё это время друзья подозревали во всех своих невзгодах не того… Содержит нецензурную брань.
Продолжение книги "Вечеринка а-ля 90-е". Злоключения неудачников продолжаются. Чудом выпутавшись из истории с угнанной яхтой, друзья тут же оказываются втянутыми в очередное приключение. На этот раз всё гораздо серьёзней, и им придётся хорошо постараться, чтобы выжить. Кто их втянул в эту историю? Всё тот же человек по кличке Буратина, который и является источником всех бед. Содержит нецензурную брань.
У него 30 дней на то, чтобы найти работу. Вроде всё просто. Сложность лишь в том, что ему сорок, и он ни разу нигде не работал. И ещё одно маленькое условие: должность должна быть не меньше директора. Такое вот пари. Справится? Даже не сомневайтесь! Содержит нецензурную брань.
История расследования странного, возможно, ритуального убийства с ампутацией половых органов жертвы, которая странно, сюрреально переплетается с историей временного помешательства обычного человека. Отчего он сошел с ума? Так, есть причины. Не смог защитить дочь, и та стала жертвой неизвестных негодяев. Милиция искать их не рвется, а сам он, даже обнаружив, не может и не смеет карать тварей. Да и личная жизнь этого законопослушного обывателя сложилась неудачно. И тут на помощь приходит «сюр», по имени Рэвенж Бред… С помощью чудным образом встреченной любимой женщины обыватель излечивается, осознаёт совершённое им.
Двудушник — две сущности в одном теле. С древности известна легенда о мифических существах, у которых было две души. Облик они имели обычный человеческий, а называли их двудушниками. Одна душа у такого человека была «земная», вторая же дьявольская. В старые времена двудушниками считали людей, которые обладали необычными способностями. В наше время таких людей можно было бы назвать экстрасенсами, в древности же их сравнивали с черными колдунами. Этих людей боялись и старались обходить стороной. С двудушником было опасно не только беседовать, но даже смотреть ему в глаза. Двудушник обладал отличительными особенностями.
Триллер – фэнтези в стиле «кровь и юмор». Перед закатом Советского Союза партийное руководство решает клонировать Ленинскую гвардию, чтобы вдохнуть новую жизнь в угасающую идеологию и спасти великую страну. Одним из клонов, помимо самого Ленина, стала прелестная девушка, знаменитая американская актриса Мэрилин Монро, клонированная лишь в утешение старику-ученому. Через пару десятков лет клоны возвращаются в Москву, но совсем не такими, какими их ожидали политики. Большие деньги, политика, любовь и кровь сопровождают жизнь Мэрилин Монро в Москве.
Семейную пару непременно ожидала бедность, если бы мужу не пришла в голову мысль застраховать жизнь супруги на внушительную сумму.
Когда Патрисия Джонс получила после смерти матери довольно большое наследство, ее муж Род решил убить жену. Но спешить не следовало…
Елена — молодая художница из Беларуси, мечтающая о славе. Но не всегда путь к успеху бывает лёгким… Провал первой выставки заставляет задуматься о создании особенной картины. Вдохновение побуждает её отправиться в далёкий край… Таинственная страна, новые впечатления и даже любовь. Однако печальные обстоятельства рушат прекрасную сказку, превращая безмятежное путешествие в сущий кошмар.