Система - [102]

Попенко пожимает плечами – нет ничего не слышал товарищ капитан.

– Ты чё солдат, из меня дурака хочешь сделать? Я тебе мигом мозги вправлю! – Корчагин дёргается в сторону дневального, но Томилов хватает его за руку и начинает заговорщицки шипеть.

– Пашка, а ты я смотрю вчера тоже хорошо приложился, – он показывает на трико и тапочки лейтенанта. – Тебя нужно срочно лечить! – утвердительно кивает он и тащит щуплого лейтенанта к каптёрке.

– Да я не…

– Давай-давай, щас быстро всё поправим, – запихивая лейтенанта в дверь Томилов подмигивает дневальному.

– Серёга, да ты…

– Тсс… – Томилов прикладывает палец к губам, осаживая бурный темперамент товарища. – На вот, сначала. – Он наливает доверху гранёный стопарик из початой бутылки водки.

Корчагин покорно принимает стопарик из рук Томилова и проглатывает его содержимое с обречённостью больного, которого вынуждает принять лекарство строгий доктор.

– Серёга! это.. – Враз осипшим голосом пытается что-то сказать Томилову, но тот уже протягивает большой пупырчатый огурец и пихает ему прямо в рот.

– Закуси.

Корчагин с хрустом жуёт огурец, и глаза его слезятся. А капитан тем временем наполняет с горкой второй стопарик. – Давай, выпусти пар.

Вторая порция водки даётся Корчагину гораздо легче, и он мгновенно чувствует приятное облегчение, в котором растворяются проблемы.

– Серёга, это чё за хуйня? – наконец-то ему удалось сформулировать вопрос.

– Ну вот, ты сам нашёл этому объяснение. Сегодня выходной. Пацаны прикалываются, веселятся. Они молодые. Пашка, ты чё себя молодым не помнишь? – он пихает лейтенанта кулаком в грудь.

– Се-рё-га! Это военная часть, режимное заведение. – Машет огрызком огурца, как микрофоном быстро опьяневший на старые дрожжи Корчагин.

– Забудь Пашка, не будь занудой, – Томилов в очередной раз наполняет стопарики. – Иногда нужно расслабляться и на что-то смотреть сквозь пальцы.

– Что-то я тебя не узнаю, Серый. – Корчагин смотрит на стопку, которая гуляет в его руке. – Ты чё не понимаешь, если мы им один раз это с рук спустим, они из нас верёвки вить начнут.

– Ещё раз говорю, забудь. Ребята пошалили и разбежались. Ты забыл про это их тяфканье, они забыли что ты тоже сегодня не по форме. – Томилов дёргает товарища за подол футболки. – За-будь!

Жулик вернулся в роту уже ночью. Весь день он бродил по парку, который находится рядом с училищем. Сейчас он проголодался, замёрз и уже устал гонять в голове одни и те же мысли. Агрессивный настрой постепенно сменился смирением и обречённостью. Давно он уже не чувствовал жалости к самому себе. Сейчас он абсолютно один, его кинули все. Даже Ник, который зачем то ушёл в увольнение. Ему придётся смириться, придётся принять их условия. Это не потому что он испугался, просто устал немного. Нужно подкопить силы и тогда он ещё со всеми поквитается. Зайдя в подъезд он поднимает голову и смотрит наверх. Голова «фишки» пропадает в квадрате лестничного пролёта. Пока он поднимется все уже будут знать, что он вернулся. Он осторожно заходит в казарму. Дневальный приветствует его, молча поднеся руку к голове, как будто ничего и не было. В казарме тихо; кто-то спит; кто то видимо смотрит телик в ленинской, откуда слышны негромкие звуки. А вот в сушилке оживление, оттуда слышны пьяные возгласы. Пересилив себя, Жулик открывает дверь в сушилку.

– О, Сашка пришёл. Заходи Санёк! Выпьешь с нами? – Монтана радушно распростёр объятия. Рядом с ним на лавочке сидят Медный и Кир. Четыре табуретки по центру образуют квадратный столик, вместо скатерти накрытый газетой. На столике небольшой противень золотистой жаренной с луком картохи, банка с солёными огурцами, какие-то консервы. Бутылка финской водки королевой восседает в центре.

Жулик, давясь слюной, молча присаживается на табурет, который любезно уступает ему Емеля.

– Пацаны, давайте выпьем за всех нас. – Кир, одетый в белуху, поднимает стопку. – Я рад, что мы вместе и надеюсь, что тот, кто решил идти с нами не пожалеет. Нас ждут большие дела! И ещё, за нового участника «Системы» – он тянется стаканом к Жулику, стакан которого с покорным звоном встречает приветствие.

Глава 5. ФОКУСЫ

2 мая 1994 г.

Подъём по лестнице кажется Смолякову бесконечным мучением. Он останавливается между пролётами, чтобы восстановить дыхание. Капитану нет ещё и сорока, но в последнее время он стал стремительно увеличиваться в массе, как заведённое на дрожжах тесто.

«Нужно бросать курить» – думает он, начиная штурмовать очередной пролёт. Перед дверью казармы, он чувствует себя альпинистом, достигшим вершины Эвереста.

«Дежурный по роте на выход!» – дневальный на тумбочке вытягивается в струнку. Сержант Якубовский вырастает из сумерек, вяло подсвеченных дежурным освещением.

– Товарищ капитан, за время Вашего отсутствия происшествий в роте не было! – он щёлкает сапогами, как эсэсовец и лихо подносит руку к виску.

Капитан замечает ажурные узоры, оставленные подушкой, на правой стороне лица сержанта, но не придаёт этому значения. Он ещё помнит молодость. Но всё равно нужно быть чем-то недовольным. Замечать неправильное, значит показывать свою компетентность.