Система казачьего самоуправления в рамках российской государственности на примере Запорожской Сечи в середине XVII – конце XVIII вв. - [10]

Шрифт
Интервал

. Таким образом, ни одно из трех названных государств не обладало достаточной силой, чтобы закрепить Запорожье за собой. Поэтому колонизация этого края не могла проводиться силой одного конкретного государства.

Политическому фактору способствовал и географический. Запорожские земли располагались за двенадцатью порогами Днепра: Кодацким, Сурским, Лоханским, Стрельчим, Звонецким, Княгининым, или Княжиным, Ненасытеным, Вольнинским, или Внуком, Будиловским, Таволжанскмй, Литним и Вольным. Это не позволяло вести свободное судоходство. За порогами Днепр разливался по низменности, образуя сотни островов. Самые знаменитые из них: Тамаковка, Базавлук, Большая Хортица, Малая Хортица. Здесь также в Днепр впадает много степных рек и речушек, образуя плавни – систему протоков и озер. Плавни представляли собой непроходимые заросли камыша и кустарников, поэтому такая местность именовались Великим Лугом, а запорожцев зачастую именовали лугарями. Окрестные земли были обильно усеяны балками и буераками. Далее следовали подконтрольные крымским татарам земли у устья Днепра[83].

Такие географические особенности местности делали ее труднодоступной. А это, в свою очередь, создавало благоприятные условия для развития казачества. Здесь было легко скрыться от погони и организовать оборону. Поэтому изначальными местами селений днепровских казаков являлись лесистые острова Днепра. Скорее всего это и является ключем к объяснению смысла названия «сечь», «сiчь», то есть лесная засека, вырубка, деревянная крепость. Место пребывания казаков довольно часто менялось под влиянием политических и международных условий. По хронологическому порядку они следовали друг за другом в такой последовательности: Хортицкая (1552–1558), Томаков ска я (1563–1593), Базавлуцкая (1593–1630), Никитинская (1638–1652), Чортомлыцкая (1652–1708), Каменская (1710–1711), Алешковская (1711–1734) и Новая или Подпиленская (1734–1775).

Следует особенно отметить то, что запорожские казаки могли пользоваться буферным положением между тремя государствами, играя на их противоречиях и образуя самостоятельный центр силы. Для нашего исследования интересен и тот факт, что в Запорожской Сечи встречались представители всех этих трех государств, что в какой-то степени обеспечивало общую колонизацию. Конечно, в Запорожской Сечи преобладало славянское населени, особенно малороссы. А это уже связано со следующим – социально-экономическим фактором образования и дальнейшего развития Запорожской Сечи.

Ко времени образования Запорожской Сечи в Польше и Литве сложились тяжелые условия для крестьян. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что в середине XVI в. многие крестьяне становились безземельными. Например, в Саноцком старостве от общего числа крестьянских хозяйств они составляли 11 процентов, в Перемышльском – 28,5, а в Галицком – 28,1[84]. Однако Русское население Украины, принадлежавшей Речи Посполитой, подвергалось наибольшему гнету. Низшее сословие Украины было свободным до Люблинской унии 1569 года, но со второй половины XVI в. стало терять личную свободу. Как замечал Д. И. Эварницкий: «… паны не имели в те поры понятия о свободных работниках и стали обращать низшее население Украины, а иногда и свободных козаков, в крепостное сословие»[85]. Усиление гнета, например, отражают следующие данные. В 1481 году крестьяне церковных имений отрабатывали 1 день в неделю с лана, в 1530 – два дня, в 1581 – шесть дней, а в 1603 – двадцать четыре дня в неделю, то есть уже четыре человека должны были отрабатывать по шесть дней в неделю с лана[86].

Польские землевладельцы смотрели на русских представителей низших сословий «не только, как на низшую породу людей, а даже, как на безсловесный скот – «быдло», собачью кровь – "пся кревь"»[87]. Такое положение дел представляло собой национальный фактор, обусловивший преобладание малороссов в Запорожской Сечи. Несмотря на это, в Сечь могли приходить люди разных национальностей, недовольных своей жизнью.

Д. И. Эварницкий указывает еще и на сословные причины противоречий. Так, после Люблинской унии 1569 года казацкое сословие не было признано законами Речи Посполитой[88]. Сословный фактор, таким образом, вписывался в общую систему социальных притеснений на Украине.

В дополнение к угнетению со стороны польских и литовских феодалов существовал фактор угрозы набегов со стороны крымских татар. Агрессия со стороны турок и татар, которая продолжалась вплоть до завоевания Крымского ханства Российской империей, задерживала экономическое и культурное развитие Украины. Наибольшим нападкам подвергались Волынь, юго-восток Киевщины и Подолия, что сделало эти земли малолюдными. Как замечал один из современников, эти богатые и плодородные земли были бы процветающими, «если бы не набеги и вторжения татар»[89].

Ко всем названным следует добавить еще один немаловажный фактор – религиозный. В Польше и Литве помимо социально-экономического и национального притеснения существовало и религиозное. Эти факторы переплетались между собой и были неотделимы друг от друга. Поляки стремились навязать православному населению католическую веру, что естественно встречало отпор. В 1596 году была заключена Брестская уния, целью которой было присоединить православную церковь к католической. С этого момента начинается наиболее острая религиозная борьба на Украине. Очевидно, что господствующее положение в идеологии казаков православие заняло не сразу. Д. И. Эварницкий, например, замечал, что до 1596 года сложно найти в казачьем движении религиозные мотивы


Рекомендуем почитать
Мы победим! / Тайные тюрьмы Сальвадора

В книге, написанной непосредственными участниками и руководителями освободительного движения в Сальвадоре, рассказывается о героической борьбе сальвадорских патриотов против антинародной террористической диктатуры (1960-1970-е годы).


Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде

Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.


Россия на перепутье. Историко-публицистическая трилогия

В трилогии вскрыты причины кризиса коммунизма в СССР, несостоятельности командной «плановой экономики», дан новый взгляд на возможные пути развития России. Особого внимания заслуживают идея о создании партии нового типа и новая идеология регулятивизма, являющиеся, по мнению автора, великим историческим шансом для России. Книга, написанная истинным патриотом, проливает свет на многие проблемы современности и представляет интерес для всех, кто обеспокоен судьбой Отечества.


Взаимная любовь, или Россия-Романовы-Крым

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Государи всея Руси: Иван III и Василий III. Первые публикации иностранцев о Русском государстве

К концу XV века западные авторы посвятили Русскому государству полтора десятка сочинений. По меркам того времени, немало, но сведения в них содержались скудные и зачастую вымышленные. Именно тогда возникли «черные мифы» о России: о беспросветном пьянстве, лени и варварстве.Какие еще мифы придумали иностранцы о Русском государстве периода правления Ивана III Васильевича и Василия III? Где авторы в своих творениях допустили случайные ошибки, а где сознательную ложь? Вся «правда» о нашей стране второй половины XV века.


Золотой век Венецианской республики

Фредерик Лейн – авторитетный американский исследователь – посвятил свой труд истории Венеции с самого ее основания в VI веке. Это рассказ о взлете и падении одной из первых европейских империй – уникальной в своем роде благодаря особому местоположению. Мореплавание, морские войны, государственное устройство, торговля, финансы, экономика, религия, искусство и ремесла – вот неполный перечень тем, которые рассматривает автор, представляя читателю образ блистательной Венецианской республики. Его также интересует повседневная жизнь венецианцев, политика, демография и многое другое, включая мифы, легенды и народные предания, которые чрезвычайно оживляют сухой перечень фактов и дат.