Сиротка - [175]
Эрмин готова была принять это объяснение причины их веселья, но она хотела услышать объяснение и для проявлений нежности.
— Они гладили тебя по плечу и по щеке!
— У меня не растет щетина. Это из-за индейской крови. Анна, брюнетка, всегда проверяет, не пробивается ли у меня борода. А у Джейн шестеро младших братьев, она и ко мне относится так же, как к ним. Она эмигрировала из Англии, и у нее у самой уже есть дочка. Ты все еще сердишься?
Смущенная Эрмин между тем натягивала сапожки.
— Не сержусь. Я верю тебе, но пойду с тобой в город. Я совсем не устала и хочу купить твоей матери подарок, — ответила она.
Тошан лукаво улыбнулся. Он понял: она идет, чтобы за ним присматривать. Ему это понравилось.
— Ты очень хороша в гневе! — заявил он. — Не волнуйся напрасно, Мин, я выбрал тебя своей женой и буду тебе верен.
Она посмотрела на него. В голубых глазах все еще стояли слезы. В следующее мгновение они обнялись, их губы слились в поцелуе.
— Перед походом по магазинам мы успеем испробовать эту кровать, — шепнул ей на ухо Тошан.
Никогда не забудет Эрмин эту скромную комнатку, в которую через узкое окошко проникал сероватый свет! Гостиница полнилась множеством звуков — криками, стуком ног на лестнице, — и она прислушивалась, обнаженная, лежа в объятиях своего любимого. Было тепло, и простыни приятно пахли мылом. Она больше не думала об инциденте, разбудившем в ней ревность. Она чувствовала, что только теперь в полном смысле слова стала женщиной. Удовольствие от интимных отношений она ощущала по-другому: оно стало несколько расплывчатым, но приобрело новую, ослепительную остроту. Положив руку на живот, она ощутила твердую уверенность в том, что они только что зачали ребенка.
— Мне казалось, что я лечу, — призналась она Тошану. — Что парю, невидимая, высоко в небе! И мне чудилась восхитительная музыка!
Он смотрел на нее серьезно, с бесконечной нежностью. Юноша понимал, что ей довелось много страдать, а пожаловаться чаще всего было некому. Под обликом послушной и ласковой девушки скрывалась натура, способная взбунтоваться, испытывающая настоящую жажду правды и справедливости.
— В жизни нет случайностей, — сказал он. — Я помню тот вечер, когда твои родители приехали к нашей хижине. Начиналась ужасная метель. Я не обратил особого внимания на мужчину, твоего отца, но Лора… Она была очень красива и очень больна. Мама уложила ее возле очага и лечила, как могла. Я тоже от души молился, чтобы она поправилась. После смерти Жослина она до лета жила у нас. Она постоянно напевала, сидя у окна. Я подолгу наблюдал за ней. Я знал, что скоро она уедет. Однажды ночью она разговаривала во сне. Я услышал слово «Валь-Жальбер» и запомнил его. Поэтому однажды решил сделать крюк и посмотреть на твой поселок. К тому времени я стал мужчиной и искал работу. Однажды вечером я катался по льду за отелем, и посмотреть на меня пришла одна девочка. Мы поговорили, и лицо ее показалось мне знакомым. Я поверил ей, мне захотелось ее защитить. Но тогда я не знал, что передо мной дочь Лоры.
Эрмин погладила мужа по черным волосам. Она плакала от счастья.
— Думаю, что я полюбила тебя в то мгновение, когда увидела, как ты совсем один катаешься в темноте. Ты так замечательно насвистывал! Я тогда была пленницей, ты — свободным. Тошан, увези меня скорее в лес, подальше отсюда! На север, откуда приходят вьюги!
— Завтра утром мы уедем, — сказал он, целуя ее в лоб.
Валь-Жальбер, 10 января 1932 года
Большую часть дня Лора проводила за книгой возле чугунной печки, в которой ворчало яркое пламя.
Сегодня она держала в руке письмо дочери. Прочитав его дважды, она без конца покрывала его поцелуями. Мирей поставила перед хозяйкой поднос с чайным прибором и вздохнула.
— Мадам, вы снова плакали! Это нехорошо; если будете сидеть здесь, как в клетке, вы скоро станете похожи на собственную тень! Пригласите в гости Бетти с детьми! Мы теперь можем быть спокойны за нашу Эрмин, ведь она прислала письмо.
— Знаю, дорогая моя Мирей, но ведь это письмо она отправила больше недели назад, и за эти восемь дней могло случиться что угодно! Как бы я хотела быть уверенной, что с моей дочкой все в порядке, что она не страдает от холода и ничем не больна! У нас последние несколько дней бушевала метель, а сегодня с утра идет снег…
Экономка налила чай в тонкостенную чашку китайского фарфора. Комната наполнилась тонким ароматом бергамота.
— Мадам, не волнуйтесь. Метель — это, конечно, неприятно, но ведь от нее всегда можно спрятаться! В жилах мужа нашей Эрмин течет индейская кровь. Думаю, на этого красавца можно положиться. Он знаком с кочевой жизнью.
Лора протянула Мирей письмо дочери.
— Возьми и прочти, это тебя порадует!
— Мадам, вы не обязаны… Это личное письмо.
— Но ты ведь умираешь от любопытства, верно? Эрмин относилась к тебе как к бабушке, которой у нее никогда не было. А любая бабушка должна читать письма от внучки.
