Сирия старая и новая - [57]
Площадь Мердже
Недалеко от «Орьян-Паласа» — площадь Мердже с колонной в центре в честь проведения телеграфа. Когда-то площадь была просторной и широкой. В самом названии ее слышен отголосок прошлого (мердже — луг). Сейчас она стиснута стандартными коробками новых гостиниц. Дамаск — город туристов, число которых растет. В 60-х годах появились также здания военного министерства, центрального банка; орнаментальные решетки украсили Дамасский университет. На улице 29 Мая выросло строгое пятиэтажное здание, облицованное по фасаду вертикальными полосами красной плитки, просторное и светлое. Здание привлекает внимание не только интересным архитектурным решением (автор его — Бассам Мурад). Оно является новым советским Культурным центром, имеет прекрасную библиотеку, самый большой в стране кино-концертный зал, аудитории для занятий. Открытие центра — новый и важный этап в истории советско-сирийских культурных связей.
Выступая на открытии советского Культурного центра, министр культуры САР В. аль-Кайями сказал, что Сирия приветствует возобновление его работы (первое здание центра было разрушено во время бомбардировки в дни «октябрьской войны» 1973 года). Открытие советского Культурного центра в Дамаске позволило сирийцам ближе познакомиться с достижениями первой страны социализма, с жизнью и бытом советских людей, социалистической культурой, несущей идеи гуманизма, справедливости, мира и дружбы между народами.
Утренний Дамаск кажется обновленным, отдохнувшим и свежим, очищенный от выхлопных газов и дневной пыли. В сером полумраке видны очертания многоэтажных домов, ленты непривычно тихих улиц. Появляются первые пешеходы — рабочие, покупатели спешат на базар. Резко дребезжат моторизованные тележки: повезли овощи. Уличные продавцы раскладывают на своих тележках мешочки с арахисом и фисташками. В утренней тишине еще не совсем проснувшегося города слышен резкий сигнал огромного междугородного автобуса, отправляющегося в первый рейс. Но уже через полчаса Дамаск брошен в многоголосый шум, грохот, сутолоку обычного дня.
Первые впечатления, как правило, наиболее яркие и сильные. Мы прибыли в Дамаск вечером. Остановились в центре города, в отеле «Семирамис». Утром следующего дня проснулись от ослиных воплей и скрежета тормозов, криков уличных торговцев и тягучих мелодий, извлекаемых из многочисленных транзисторов. Грохот, скрежет, крики, сирены — все ошеломляло. Таким и было наше первое впечатление от Дамаска. За последнее время многое изменилось. Ослы и деревянные повозки уже не появляются в центре города. Несколько упорядочено движение. Но остается неизменной своеобразная утренняя симфония большого восточного города. Здесь не любят полутонов. Все должно быть броским, ярким. Если музыка, то громкая, чтобы и сосед слышал, если ругань, то неистовая, но быстро затухающая. Одежда должна радовать глаз пестротой самых разнообразных ярчайших красок.
Дамаск относится к немногим городам мира, где не запрещаются автомобильные сигналы. Уличные правила строго не соблюдаются. Задача полицейского — ликвидировать часто возникающие «пробки» на перекрестках и пешеходных дорожках. Если он и свистит, то не затем, чтобы задержать ту или иную машину, нарушившую правила движения, а затем, чтобы она скрылась с глаз долой и не мешала общему движению. Катастрофы и столкновения часты. При этом страж порядка не спешит на место происшествия, давая возможность водителям самим выяснить отношения. Когда компромиссное решение найдено, полицейский осторожно начинает выяснять личность водителя. — Тут надо проявить такт. Нарушитель может оказаться человеком уважаемым, а лишиться места никому, естественно, не хочется.
Поток машин кажется нескончаемым. Автобусы, как правило, ярко раскрашены, украшены и разрисованы: тут и нарисованный глаз, проткнутый стрелой, и бумажные розочки на стекле водителя, и огромное число разноцветных фонариков, и фотографии красоток, и разноцветные лампочки, окаймляющие радиатор и козырек машины. Юркие такси быстро снуют среди огромных грузовиков: время — деньги. Из кабины впереди идущей машины появляется рука и начинается безмолвный, очень характерный разговор жестов. Пальцы собраны в горсть и кисть слегка покачивается: «Подожди чуть-чуть! Впереди затор!» Поднятая вверх рука: «Осторожно! Опасность!» И, наконец, приветливое приглашение: «Проезжай, милый, я тебя пропускаю». От этого разговора становится теплее на сердце. Вы прижимаете руки к груди, выражая благодарность неизвестному другу, и спешите вперед. По натуре сирийцы — народ добрый и благожелательный. Если что-то случилось у вас в дороге, то идущая сзади машина непременно остановится. С вашей машиной будут возиться и постараются помочь. Наконец, все в порядке. Вы разъезжаетесь в разных направлениях, люди, не знающие языка друг друга, но объединенные человеческой солидарностью. «Если сделал добро — скрой, если тебе сделали добро— расскажи», — гласит мудрая арабская пословица.
И это воспитывается в детях с самого раннего возраста.
В ритм большого города вплетается и нечто необычное. В бурном потоке машин часто встречаются белые «джипы» с броскими черными буквами «U.N.» Мелькают голубые береты войск ООН. На окнах домов еще не сняты крестообразные наклейки. Вечен черный траур матерей. Солдаты под ружьем — обычное явление. Все это напоминает о том, что враг рядом, что страна находится на военном положении (с 1967 года). Выступая на чрезвычайной сессии Народного совета САР, Генеральный секретарь ЦК Сирийской коммунистической партии Халед Багдаш четко выразил точку зрения народа: «Прогрессивные и патриотические силы в Сирии, как в любой другой арабской стране, не являются любителями войны ради войны, не против прекращения состояния войн и установления справедливого и прочного мира на Ближнем Востоке в результате освобождения Израилем всех оккупированных арабских территорий и обеспечения законных национальных прав арабского народа Палестины».
