Сирия старая и новая - [19]

Напряженные раскопки 1973–1975 годов дали блестящие результаты. Под акрополем Эблы была открыта часть города с монументальным дворцовым комплексом, просторными залами, деревянной колоннадой, парадной лестницей. Своеобразная фортификационная, дворцовая, храмовая архитектура, замечательные памятники изобразительного искусства доказали, что культура Эблы, сложившаяся под воздействием более развитой месопотамской, носила во многом свой, самобытный характер. Один из образцов прикладного искусства — найденная при раскопках известняковая чаша. Она имеет четырехугольную форму и предназначалась для ритуальных целей. Базальтовые скульптуры божеств, обломки камней с изображением процессий людей, следующих за фантастическим животным, многочисленные, выполненные с большим искусством детали интерьера — все это небольшая часть богатства, еще скрытого под землей.

«Я твой брат, и ты мой брат. Давно мы признали друг друга братьями. Пришли мне скорее хороших солдат», — писал правитель Эблы другому государю. Собственного войска у Эблы не было. При необходимости оно нанималось. С помощью наемников захватывались и конкурирующие торговые центры. Таблички рассказали, что так и был покорен город на среднем течении Евфрата, заплативший Эбле огромную сумму выкупа в золоте и серебре. Однако себя с помощью наемного войска Эбла защитить не смогла. Трагедия произошла в 2250 г. до н. э. Войска государства Аккад двинулись на богатую процветающую Эблу под предводительством полководца Нарамсина. Эбла была захвачена и сожжена. Нарамсин безгранично гордился одержанной победой и оставил после себя надпись, гласившую, что слава царства Эблы — это слава «города, который никогда не побеждали со времен сотворения мира».

Раскопки продолжаются. Эбла сейчас признана самой поразительной археологической находкой нашего времени. «Мы ждем сенсационных находок», — заявил Ариф Банасси, директор Сирийского археологического управления.

ДЖЕБЕЛЬ-АККРА И РАС-ЭЛЬ-БАССИТ

Летом жара на побережье становится невыносимой, чему способствует высокая влажность. В это время зеленый массив у подножия горы Кассаб становится особенно притягательным. По мере того как вы поднимаетесь в гору, зелень становится гуще, воздух прохладнее. На одном из поворотов змеевидной горной дороги — площадка, с которой открывается изумительный вид на лежащую внизу долину, разбитую на квадратики садов и полей, на заросшие густым кустарником скалы и на узкую полоску моря на горизонте. У обочины дороги, которую расширяют в связи с увеличивающимся притоком туристов, сидят рабочие. У ног каждого — белый узелок, заботливо приготовленный женой. Наступил час отдыха. Одни дремлют, прикрыв лицо, другие равнодушным взглядом провожают проезжающие машины, а их сегодня немало. Вверх устремляются туристские автобусы и легковые машины. Навстречу спешат серые маленькие «лендроверы», предельно загруженные мешками, ящиками, корзинами. Крестьяне спешат в город — на рынок и по другим делам. Феллахи сидят даже на крышах машин, а один, наиболее предприимчивый, оседлал фару и, кажется, не испытывает особых неудобств.

Железная табличка на дереве сообщает, что рядом роща пробковых дубов, маленький островок уникальных растений, так быстро исчезающих с лица земли. Машина медленно спускается в ущелье. Воздух становится влажным и прохладным. Останавливаемся на асфальтовой площадке.

Мгновенно, как из-под земли, вырастает старичок в мягких, кожаных, самодельных сапогах с острыми загнутыми носками, в крестьянских шароварах и видавшем виды пиджаке. Он приветствует гостей по местному обычаю, приложив руку к сердцу, затем ко лбу. На лице доброжелательная улыбка, беззубый рот быстро произносит одну за другой фразы, а рука протягивает старенькую алюминиевую кружку с холодной водой, которую нельзя не выпить. Это вода из горного источника, богатого железом, прохладная и вкусная. Мы идем к источнику, пьем и умываемся. А старичок говорит, что воде этой цены нет: живет он на земле столько лет, что даже сам забыл, сколько именно, и совершенно здоров, а все потому, что пьет эту целебную воду. Мы благодарим его за гостеприимство и расстаемся довольные друг другом. Внимание наше переключается на дубы, высокие, прямоствольные, с резной листвой, совсем непохожие на классические ветвистые русские дубы. Поднимаем с земли кусочек коры, берем на память. Зеленое ущелье охраняется государством, как и вся территория вокруг, — единственное место в Сирии, где еще сохранились леса.

Дорога спускается еще немного вниз и пересекает горную долину, засаженную яблоневыми садами. Здесь идеальный микроклимат, необходимый для созревания знаменитых кассабских яблок, красных, сладких, упругих, слава которых давно пересекла границы страны. Здесь же у дороги покупаем маленькую корзину этих яблок, моем их в горном ручье и с наслаждением съедаем.

Сады подступают к довольно большой деревне Кас-саб. Население ее — около 2,5 тысяч человек. Первое большое здание — недавно построенная мечеть. Выше мечети — христианская церковь. Чистые гостиницы с двориками и непременными фонтанами. Двухэтажные светлые домики поднимаются лесенкой по склону горы. Переплетаются узкие улички. В летнее время жизнь здесь становится более оживленной благодаря потоку туристов. Зимой — глухие, закрытые окна отелей, холод, зачастую снег на крышах домов. Все замирает.