Сириус Цэ - [11]

– Чего только про меня и моих музыкантов ни пишут: и что «Максимальная глубина» это проект ГРУ России, и что группа критикует человечество, а сама погрязла в пороках, и что участники коллектива возомнили себя вторым «Пинк Флойдом» (а их лидер, разумеется, возомнил себя Роджером Вотерсом), а на самом деле и в подмётки «Пинк Флойду» не годятся. И что мой дом на Вирджинских островах такой большой, что из столовой в спальню мне приходится ездить на мотоцикле. На «харли дэвидсоне».

А перед отлётом на Байконур я прочитал в Интернете, что я якобы собираюсь запустить над Америкой огромный надувной аэростат, ужасно похожий на Обаму, который держит в кровавых руках пачки долларов, и я вроде бы планирую сделать так, чтобы аэростат у всех на глазах либо лопнул, как мыльный пузырь, либо улетел к чёртовой бабушке. Видимо, имеется в виду – к Обаминой бабушке в Африку, – высказался я, тоже слегка не по теме.

– О чём ты думал, когда висел там, в пустоте, и понял, что это конец? – Она

по-прежнему смаковала свою сигарету и снова сменила пластинку.

– Однажды я спросил у своего школьного приятеля, ставшего теперь капитаном дальнего плаванья, верит ли он в бога. Приятель ответил, вообще-то в обычной жизни не верю, но если попадаю в сильный шторм, то сразу же начинаю верить… Нет, я не молился богу, хотя подсознательно должен был ему молиться, очутившись в катастрофической ситуации. Как это ни парадоксально звучит, я молился инопланетянам, хотя стопроцентной веры в то, что они существуют, у меня не было…

Когда ты меня оживила, запустив на табло наручных приборов моего скафандра функцию подключения аварийного запаса воздуха, и я тебя впервые увидел, я подумал (поскольку твоё лицо закрывало светоотражающее стекло), что ты Чарльз Гинсон, вернувшийся на «Джемини номер ноль» из другого измерения, – я усмехнулся и продолжил: – Помнишь, в последнее время о нём много писали – что он в 63-м пропал без вести, а через 50 лет вернулся? Чушь, конечно. Но моё сознание почему-то так среагировало…

Может быть, оттого, что ваш космический корабль был очень похож на «Джемини». А может быть, потому, что ты в своём устаревшем скафандре выглядела точно, как Эдвард Вайт на знаменитой фотографии первого выхода в открытый космос американского астронавта во время полёта «Джемини-4». Мало кто знает, но Эдвард Вайт потом погиб в результате пожара в кабине «Аполлона-1».

– «…Предалась размышлениям о летании и очень осудила аэропланы и под свист разрываемого воздуха беззвучно посмеялась над человеком, который летает в воздухе воровато, норовя пронырнуть повыше и поскорее, ежесекундно опасаясь полететь вверх тормашками вместе со своей сомнительной машиной или вместе с нею же сгореть в высотах, куда его никто решительно не приглашал подниматься…», – прокомментировала Марго с буквой «t» на конце мой рассказ о Вайте. Цитата показалась мне знакомой, но я не смог вспомнить, откуда она, и поэтому спросил:

– Что за роман?

– Булгаков. «Мастер и Маргарита». Первая полная рукописная редакция.

«Ну да, правильно, – подумал я. – Это когда Маргарита летела на метле.» Роман был моим самым любимым литературным произведением, и я снова был приятно удивлён.

– Как бы и мне не сгореть в высотах, куда меня никто решительно не приглашал подниматься, – сказал я с сарказмом.

Марго вытащила из мундштука окурок, прикурила от него новую сигаретку. Красивая женщина красиво затянулась и красиво выпустила изо рта колечко дыма. Глядя на её сигаретную эстафету, я мысленно засмеялся: «Ну, прямо Уинстон Черчилль».

– Не переживай. Всё будет хорошо, – уверенно заявила она. – Стивен – гений.

– Гений-то он гений, никто не спорит, но я чувствую себя Белкой и Стрелкой, Угольком и Ветерком.

– Попробуй почувствовать себя Гагариным, Армстронгом или на худой конец Джоном Гленном, – она игралась с кольцами дыма, пытаясь за одну затяжку выпустить их как можно больше.

– А мне обязательно глотать ту синюю гадость? Один её вид вызывает у меня отвращение.

– Обязательно. Иначе тебя раздавят перегрузки. Как-никак половина скорости света почти. Если всё получится, а я уверена, что получится, это будет бомба. И даже не бомба, а бомбища. Ты представляешь, какие перспективы нас ожидают?

– Да уж, – ответил я. – Возможность быстро перемещаться в пространстве переворачивает сознание.

Марго прекратила забавляться с кольцами дыма, с ногами уселась в плетёное кресло и, глядя в окно на радостный, залитый солнцем субтропический пейзаж, жёстко, с горечью в голосе произнесла:

– Этот мир обречён. На дворе 2014 год, а люди как убивали себе подобных, так и продолжают убивать. Ничего не меняется. Они теперь ходят с мобильными телефонами, с компьютерными планшетами, с пластиковыми карточками, они одеты в добротные костюмы, от них пахнет одеколоном, они гладко выбриты и аккуратно подстрижены, имеют высшее образование, а то и два, но они остались мясниками и людоедами.

Кого ещё нужно убить, чтобы на земле наконец-то наступил мир? Индейцев? Негров? Арабов? Евреев? Русских? Американцев? Вьетнамцев? Армян? Цыган? Немцев? Японцев? Китайцев? Сербов? Греков? Турков? Мусульман? Христиан? Кого?…