Сирень - [7]
Листья очень крупные — до 10—11 см длины и 9 см ширины, широко-округлые или приплюснуто-яйцевидные, часто с правильно сердцевидным основанием, в верхней части стреловидно-заострённые, снаружи глянцеватые, блестящие, интенсивно зелёные. Очень эффектно в молодом возрасте на зелёном фоне смотрится розово-пурпурное, чётко проступающее жилкование нервации. Черешок тонкий, удлинённый до 2,5 см, буровато-зелёный, в конце лета сверху пурпурный.
Соцветия конические или округло-конические, до 15 см длины и 8 см ширины, как правило, формируются из пары, реже 2—3 пар боковых почек на побегах предшествующего года. Сложные метёлки достигают в отдельные годы 25 см ширины. Цветки собраны в пучки на коротких разветвлениях. В нижней части соцветия в пучках по пять цветков, в верхней — по три. Центральная ось и боковые разветвления с войлочным опушением пурпурно-фиолетового оттенка. Чашечка колокольчатая, до 2,5 мм длины, интенсивного фуксиново-пурпурного насыщения, с ярко выраженными зубчиками. Трубочка венчика правильная, цилиндрическая, удлинена больше, чем у сирени обыкновенной (до 1,8 см). Пыльники редко крепятся на уровне отгиба лепестков венчика; чаще они погружены на 1—2 мм ниже. Цветки по форме похожи на цветки сирени обыкновенной, но мельче (до 1,8 см). Лепестки удлинённо-яйцевидные, реже округлые, до 8 мм длины и 4,5 мм ширины, на конце клювовидно-заострённые, во время распускания цветка интенсивно лиловые. Бутоны округло-удлинённые, интенсивно лилово-пурпурные. В условиях средней полосы рано появившиеся бутоны страдают от ранневесенних заморозков. Коробочки гладкие, удлинённо-овальные, с тонким заострением, до 18 мм длины и 5—6 мм ширины. Форма и размер семян такие же, как у сирени обыкновенной.
Данный вид весьма перспективен в селекционной работе при выведении тёмноокрашенных сортов с ранним и обильным цветением, а также для получения сильнорослых форм подвоя, не дающих большой поросли. Получение таких форм позволило бы иметь вегетативно размножающийся (клоновый) подвой. У гибридных сеянцев куст более декоративен, листва тёмно-зелёная.
Листья у сирени широколистной и её гибридов опадают раньше, чем у сортов обыкновенной сирени. В условиях средней полосы этот вид не страдает от засухи, в молодом возрасте не подмерзает даже в самые суровые зимы.
Соцветия, особенно не вполне сформировавшиеся бутоны, очень сильно страдают от поздневесенних заморозков. Профессор Н.К. Вехов отмечает, что в условиях Лесостепной опытной селекционной станции в суровую зиму 1939/40 г. подмёрзли даже взрослые растения. Корейская разновидность широколистной сирени (S. koreii) оказалась мало зимостойкой и в суровую зиму 1933/34 г. вымерзла. В южных районах страны этот вид хорошо цветёт и развивается, но страдает от недостатка влаги и суховеев.
В Северном Китае встречается также разновидность — сирень широколистная Жиральди (S. oblata var. Giraldii), в центральной Корее — сирень широколистная расширенная (S. oblata var. dilatata).
Сирень широколистная расширенная — одна из самых раннецветущих видовых сиреней — отличается крупными, душистыми соцветиями, красивой листвой (весной бронзового оттенка, а осенью тёмно-пурпурной). Эта разновидность, произрастая на глинистых почвах, редко даёт порослевые образования.
В 1906 г. Э. Лемуан получил первый гибрид между сиренью широколистной и обыкновенной, получивший название сирень гиацинтовая (S. Hyacinthiflora). Этот гибрид стал родоначальником группы рано цветущих сортов: Мирабо, Ламартин, Берье, Клод Бернар, Паскаль, Прекокс Некер, Бюффон и др..
Сирень китайская (S. chinensis Schm.)
Данный вид получен в результате естественной гибридизации сиреней персидской (надрезнолистная разновидность) и обыкновенной в садовой культуре во Франции в первой половине XVIII века. В Россию попала в первой четверти XIX столетия под названием сирени Марли.
Окончательный гибридный характер происхождения этой сирени был подтвержден в первой половине XIX века, когда известные французские селекционеры Э. Лемуан и Л. Генри с помощью искусственного скрещивания надрезнолистной разновидности персидской сирени и сирени обыкновенной получили гибриды, по форме цветка, соцветия и габитусу куста не отличающиеся от сирени китайской.
Куст высокий, узкопирамидальный, сжатой формы, до 6 м высоты. При заглублённой посадке образует огромнейшее количество порослевых побегов и, разрастаясь, становится округло-шаровидным. От персидской сирени отличается габитусом куста, обилием соцветий на цветоносе и прямостоячими побегами. Зацветает на несколько дней раньше сирени персидской. В условиях средней полосы в 15—20-летнем возрасте достигает 2—2,5 м высоты. В южных районах страны 18—20-летние кусты развиваются до 3,5 м высоты, при ширине до 2 м. На таком мощном кусте бывает до 500 соцветий.
Однолетние побеги буро-серые, в период цветения на них появляется интенсивный фуксиново-лиловый налёт. По побегу равномерно распределены крупные кремовые чечевички.
Одревесневшие побеги значительно тоньше побегов сирени обыкновенной и венгерской, но несколько толще побегов сирени персидской.
Все занимаются исследованиями мозга. Едва ли найдется научная дисциплина, которая откажется «модернизировать» себя, добавив «нейро» к названию. Детища этого стремления – нейротеология, нейроэкономика, нейроправо и нейроэстетика. Жертва его – наш мир, который пытаются представить в категориях из области исследований мозга. Я – это мой мозг? Или только биоавтомат? Эта книга ставит под сомнение значимость нейроисследований. Нить доказательств автора ведет к постулату: дидактический апломб нейронаук непропорционален их фактической познавательной способности; громкие прогнозы и теории балансируют на весьма тонкой основе надежных эмпирических данных, и только разрастающаяся масса вольно истрактованных результатов не дает им рухнуть.
В этой потрясающей, поэтической и жизнеутверждающей книге финалистка Национальной книжной премии США Сай Монтгомери рассказывает о 13 животных – ее друзьях, сыгравших важную роль в ее жизни. Каждое животное замечательно, и совершенно по-своему. Просто находиться рядом с любым животным – это уже урок, потому что все они умеют что-то, чего не могут люди. Общение с созданиями, принадлежащими к другим видам, удивительным образом обогащает душу. Никто не знает этого лучше, чем автор, натуралист и искатель приключений Сай Монтгомери.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Билл Шутт – бывший профессор биологии в LIU-Post и научный сотрудник в Американском музее естествознания. Мир кровожадных животных, который открывает Билл Шутт, отправит вас в омерзительно-увлекательное путешествие, где вампировые летучие мыши, пиявки и прочие кровососущие станут главными героями почти детективных историй. Это одновременно самая пугающая и забавная книга о биологии и истории. Вряд ли вы где-нибудь еще прочтете такой подробный рассказ о жизни кровожадных животных и насекомых.
Кожа человека – удивительный орган, один из немногих, которые мы можем увидеть и тем более потрогать. Но несмотря на кажущуюся доступность, знаем мы о ней еще очень мало. Например, каким было отношение к коже в XVIII, XIX, XX веках и какое оно в современном мире, почему у одних народов принято прятать кожу под слоями одежды, а другие носят лишь набедренные повязки. Вместе с Монти Лиманом, врачом-дерматологом, вы погрузитесь в мир кожи, узнаете ее устройство и скрытые физиологические процессы, разберетесь в механизмах старения и волшебстве касаний, познакомитесь с населением кожи – микробиомом, узнаете о заболеваниях и способах лечения, а также разберетесь, как кожа связана с нашим мозгом и сознанием, узнаете больше о ее социальной и духовной стороне.
Академик АМН СССР рассказывает об иммунитете, силах, которые защищают наш организм от микробов, вирусов, раковых заболеваний, хранят неповторимую индивидуальность нашего телесного 'я', говорит о болезнях, возникающих при нарушении иммунитета и мерах борьбы с ними, а также об использовании клеток иммунной системы в биотехнологии (производстве лечебных и диагностических препаратов, сверхчувствительных реагентов), об использовании 'раковых клеток в мирных целях'. Издание рассчитано на самые широкие круги читателей.