Сионизм в век диктаторов - [29]

²⁰ Arnold Zweig. Insulted and Exiled. London, 1937, p. 232.

²¹ Abraham Margaliot. The Reaction of the Jewish Public in Germany to the Nuremberg Laws. — “Yad Vashem Studies”, vol. XII, p. 89.

²² Ibid., p. 85.

²³ Ibid., p. 86.

²⁴ “German Zionists Seek Recognition”.—"Palestine Post”, 15 January,

1936, p. 1.

²⁵ Yechiel Greenberg. Hashomer Hatzair in Europe. — “Hashomer

Hatzair”, November 1937, p. 13.

²⁰ Беседа автора с А. Паукером 28 октября 1980 г.

²⁷ Giora Josephthal. The Responsible Attitude, p. 88.

²⁸ Boris Smolar. Zionist Overtures to Nazism. — “Jewish Daily Bul-

letin”, 8 March 1935, p. 2.

6. ЕВРЕЙСКИЙ АНТИНАЦИСТСКИЙ БОЙКОТ И СИОНИСТСКО-НАЦИСТСКОЕ ТОРГОВОЕ СОГЛАШЕНИЕ

Гитлеру позволила прийти к власти только некомпетентность его врагов*, и новый канцлер еще должен был доказать своим хозяевам-капиталистам, что он может справиться с обязанностями правителя Германии. Его позиция никоим образом не была вполне прочной: рабочие все еще были против него, а промышленникам необходимо было показать, что он может оживить экономику. За границей капиталисты колебались между чувством облегчения, что он сокрушил коммунистов, и опасением, что он в конце концов начнет новую войну. Общественное мнение за рубежом теперь играло большую роль: Германия зависела от мирового рынка, и антисемитизм Гитлера стал проблемой. Евреи занимали сильные позиции на мировых рынках, особенно на двух наиболее крупных рынках Германии — в Восточной Европе и Америке.

___________

* Автор недостаточно четко объясняет причины, приведшие к власти в Германии 30 января 1933 г. Гитлера, а также его взаимоотношения с правящими капиталистическими кругами страны. Всестороннее освещение обстановки в Германии к январю 1933 г. содержится, в частности, в книге Д. Мельникова, Л. Черной «Преступник номер 1; нацистский режим и его фюрер». М., 1981. — Прим. ред.

__________

Германские деловые круги вовсе не были уверены в необходимости долго поддерживать нового канцлера; вместе со своими друзьями в армии они могли бы обуздать или даже заменить его, если им самим предстояло бы потерпеть убытки, если бы евреи и его другие враги за рубежом объединились в проведении бойкота германского экспорта. Экспертыэкономисты режима откровенно обсуждали свою серьезную слабость и были крайне встревожены, что «новый порядок» может не пережить решительного сопротивления за рубежом.

Евреи раскачивались очень медленно, но наконец нью-йоркская организация Еврейских ветеранов войны, рассмотрев возможные последствия для германских евреев, объявила 19 марта 1933 г. торговый бойкот и 23-го организовала огромную манифестацию протеста. Мэр Нью-Йорка принял в ней участие, так же поступили и коммунисты, которым ветераны войны не разрешили присоединиться к колоннам, поскольку они хотели выступать под собственными знаменами.

Отказав тысячам коммунистов еврейской общины Нью-Йорка, небольшая группа ветеранов обрекла свое мероприятие на провал. Будучи политически крайне наивными людьми, ветераны игнорировали тот элементарный факт, что бойкоту может быть обеспечен шанс на успех только в том случае,

если он будет опираться на самое широкое единство. После неудачи ветеранов Аба Корольник, сионист, и Сэмюэль Унтермейер, сочувствующий, пожертвовавшие средства на строительство нового стадиона при Еврейском университете в

Иерусалиме, создали организацию, которая в дальнейшем стала Антинацистской лигой, принимающей в свои ряды всех,

независимо от религиозной принадлежности. Однако, поскольку пикетирование Магазинов было запрещено законом,

Уятермейер, юрист организации Таммани-холл Нью-Йорка,

не пошел на нарушение закона. Разумеется, без массового пикетирования бойкот неосуществим, и те в еврейской общине, кто был исполнен решимости ввести бойкот, обратились теперь к раввину Уайзу и сионистскому Американскому еврейскому конгрессу (АЕК) с просьбой взять на себя руководство. Сначала Уайз был против демонстрации и бойкота, но к 27 марта даже он был готов присутствовать в зале Мэдисон-сквер-гарден с целью проведения митинга, который так тревожил Геринга. Большое собрание политических деятелей,

служителей церкви и профсоюзных бюрократов, как положено, осудило тирана в Берлине, но ничего не было сделано для организации массовой поддержки. Уайз, который не мобилизовывал массы до прихода Гитлера к власти, не подходил для этой роли и сейчас. Напротив, он писал другу: «Вы не можете себе представить, что я делаю, чтобы оказать сопротивление массам. Они жаждут организовать огромные уличные скандалы» Он выступал против бойкота, надеясь,

что будет достаточно только нескольких демонстраций, чтобы заставить Рузвельта вмешаться. Но государственный департамент видел в Гитлере мощное орудие против коммунизма, а политическим деятелям, занимавшимся внутренними делами и жаждавшим конца депрессии, Германия нужна была как рынок. В результате демократы ничего не сделали против Гитлера или для евреев. Будучи сам демократом,

Уайз продолжал выступать против бойкота, но, когда в августе 1933 г. он находился в Европе, где консультировался с руководителями германских евреев и участвовал в заседаниях конгресса ВСО, более боевым элементам в АЕК удалось провозгласить бойкот. Однако АЕК все еще являлся почти исключительно буржуазной организацией, не обладавшей опытом мобилизации масс, и, подобно Антинацистской лиге, робко поднимал голос против пикетирования. Его директор, ведавший бойкотом, тратил свои силы лишь на то, чтобы публиковать статистические данные, показывающие, как нацистскую торговлю опустошал бойкот