Синто - [34]

Наиболее выдающимся представителем ками такого типа является Инари, который по числу святилищ держит первое место — 32 тысячи.

Инари — покровитель земледелия и торговли

Наиболее распространенной версией толкования имени этого божества является вариант, возводящий его к фразе «Ину (ина) га нару», что значит "Рис растет". Достоверность такого истолкования, как, впрочем, и всех других, вызывает сомнения, однако здесь четко указывается на связь божества Инари с земледелием. Судя по всему, первоначально это божество было одним из многих «ками полей», простиравшихся на землях зажиточного рода полностью ояпонившихся переселенцев из Китая по фамилии Хата, который и почитал его в качестве родового божества-удзигами. Началось все с того, что в феврале 711 г. на горе Инари, находящейся во владениях этого рода (территория нынешнего Киото), старейшине Хата явилось божество, потребовавшее почитания. Требование было тут же удовлетворено и святилище построено. Со своей стороны ками обещал обильный урожай и, что стало одним из причин его позднейшей суперпопулярности, покровительство в шелководстве.

Возможно, этот ками оставался бы одним из многочисленных называемых по месту своего обитания ками-духов, если бы не два события, решительным образом изменившие его судьбу.

Первым из них было решение императора Сага, дозволившего в 825 г. основателю школы тайного буддизма Сингон по имени Кобо-дайси построить храм Тодзи к востоку от главного въезда в столицу. Род Хата, который в те времена, как и все знатные роды Японии, почитал наряду с местными ками и заморских будд, презентовал для строительства лес с принадлежащей им горы Инари, в результате чего божество Инари стало считаться местным покровителем иностранного будды на японской земле.

Тут надо заметить, что Кобо-дайси был одной из популярнейших фигур своего времени. Он был любимцем императора и верхушки столичной аристократии, чье воображение поражал не только как духовный подвижник, овладевший таинствами эзотерических ритуалов, но и как один из трех лучших каллиграфов эпохи, бывший к тому же талантливым поэтом, скульптором и художником. Однако благодаря своей подвижнической деятельности и в местностях, далеких от блеска столицы, стал он и народным героем, а его благодеяния и творимые чудеса — темой многочисленных легенд и сказаний. Его популярность совсем не уменьшилась со временем, и поныне в разных частях Японии вам покажут храм, основанный Кобо-дайси, собственноручно прорытый им тоннель через гору или выкопанный колодец. Если посчитать все связанные с именем Кобо-дайси места, то он должен был уподобиться Деду Морозу, чтобы успеть побывать за свою жизнь везде, где об этом говорят.

Вместе с распространением популярности основанной Кобо-дайси школы росла и слава ее местного покровителя Инари. Укреплению связи между верой в этого ками и учением эзотерического буддизма способствовало и то, что одно из почитаемых в школе Сингон божеств индийского происхождения по имени Дакини изображалось передвигающимся по небу на лисе. Лиса же издавна считалась в Японии образным воплощением «ками полей» или же его посланником (цукаи). Выходящие на мышевание в поля лисы были предвестником прихода весны — «божество гор», спускаясь в долины, становился «божеством полей». Так что в учении Сингон произошло своего рода слияние образа Дакини с Инари.

Однако настоящая слава к Инари пришла гораздо позже, когда в конце средневековья с развитием кустарной промышленности и торговли возросла и известность его как покровителя шелководства — одного из самых прибыльных занятий. К тому же считалось, что именно благодаря Инари клан Хата сумел добиться баснословного богатства. Рост популярности Инари как покровителя бизнеса был лавинообразным. Земледельческое божество приходит в город, а купцы и ремесленники чуть ли не наперегонки возводят в зависимости от толщины своего кошелька роскошные святилища или скромные часовенки. Их было настолько много, что в городе Эдо (нынешний Токио), ставшем с начала XVII в. фактической столицей Японии, появилась не очень почтительная присказка, в которой использовалась одинаковость звучания слов «рис на корню» (ину) и «собака» (ину). Острые на язык жители столицы говаривали, что «Инари развелось как собак нерезаных».

К этому времени сложился и обычай, определивший моментальную узнаваемость посвященных этому ками святилищ среди массы всех других. В качестве своеобразного подношения Инари в благодарность за покровительство в бизнесе к его святилищам стали пристраивать все новые и новые врата-тории, являющиеся неотъемлемой принадлежностью любого синтоистского святилища. В наиболее популярных храмах Инари, главным из которых по-прежнему остается все то же святилище на горе Фусими-Инари в Киото, откуда все и началось, эти окрашенные в ярко-алый цвет врата, состоящие из двух столбов и двух поперечин, образуют настоящие туннели, ведущие в их святая святых. По этим многочисленным тории, да еще паре каменных лис посланцев божества, стоящих перед входом, можно легко узнать владения Инари.

Ассоциация лис с Инари привела к тому, что это божество стали почитать не только как приносящее успех в занятиях сельским хозяйством и коммерцией, но и как покровительствующее плотским утехам. Дело в том, что в Японии получили широкое распространение пришедшие из Китая представления о лисах-оборотнях, имеющих привычку представать прекрасными соблазнительницами, сбивающими с пути истинного серьезных мужчин.