Синтез Йоги – II - [119]

Мы должны смотреть на божественную Личность именно с этой точки зрения. Когда мы говорим о личности, мы поначалу имеем в виду нечто ограниченное, внешнее и изолированное, и таким же представляем личного Бога. Самих себя мы сначала воспринимаем как изолированных созданий, как отдельные умы, тела, характеры, из которых в нашем понимании и слагается наша личность, являющаяся некой неизменной величиной; и хотя, на самом деле, она постоянно меняется, в ней все же присутствует достаточно стабильный элемент, на деле оправдывающий это представление о неизменности. Мы мыслим о Боге как о такой же, только лишенной тела, изолированной личности, отделенной от других и имеющей ум и характер, которые ограничены рамками определенных качеств. Поначалу, пока наши представления примитивны, это божество очень непостоянно, капризно и своенравно, то есть имеет нрав человека и отличается от последнего только размерами и мощью; но потом мы начинаем думать, что природе божественной личности свойственен строго определенный набор качеств, и мы приписываем ей те, которые считаем божественными и идеальными и исключаем все остальные. Эта избирательность вынуждает нас приписывать оставшиеся Дьяволу или возлагать всю вину на человека, видя в нем изначального творца того, что кажется нам злом, или же, когда мы понимаем, что все это слишком наивно, мы выдвигаем идею силы, называя ее Природой, и приписываем ей проявление низших качеств и всю ту неприглядную и заурядную деятельность, ответственность за которую нам не хочется возлагать на Божественное. Когда мы достигаем более высокого уровня развития, Бог в наших глазах по своему уму и характеру становится менее похож на человека. Мы рассматриваем его как бесконечный Дух – хотя все еще и похожий на отдельную личность, – который в качестве своих атрибутов имеет определенные и неизменные божественные качества. Так у человека складываются представления о божественной Личности, личностном Боге, которые значительно отличаются в разных религиях.

На первый взгляд все это может показаться самой настоящей антропософией, в итоге приводящей к интеллектуальной идее Божества, очень мало соответствующей реалиям видимого нами мира. И неудивительно, что философскому и скептическому уму не составило большого труда интеллектуально разрушить все эти представления, либо отвергая личного Бога и утверждая безличную Силу или безличное Становление, либо видя за всем безличное Бытие или невыразимое не-бытие и рассматривая все остальное только как символы Майи или феноменальные истины конечного сознания. Все это, впрочем, касалось образов Бога, характерных для монотеистических религий. Политеистические религии, вероятно, не столь возвышенные, но более широкие и более живо реагирующие на космическую жизнь, чувствовали, что все, что проявлено в космосе, имеет божественный источник; поэтому их апологеты верили в существование многих божественных личностей, смутно ощущая присутствие за ними неопределимого Божественного, отношения которого с индивидуальными богами понимались не очень отчетливо. В своих же более экзотерических формах эти боги были грубо антропоморфны; однако, когда внутреннее восприятие духовных реалий становилось более ясным, различные божества превращались в персонифицированные формы единого Божественного – именно об этом говорилось в Ведах. На это Божественное могли смотреть как на верховное Существо, проявляющее себя в виде различных божественных личностей, или как на безличное существование, которое при восприятии человеческим умом предстает в этих формах; или же обе точки зрения могли сосуществовать, без всякой интеллектуальной попытки примирить их, так как обе подтверждались духовным опытом.

Если мы подвергнем эти концепции божественной Личности интеллектуальному анализу, то, в зависимости от собственных наклонностей, будем вынуждены в итоге сказать, что это либо плоды фантазии, либо психологические символы. В любом случае, мы увидим в этом своеобразную реакцию нашей впечатлительной личности на то, что на нее совсем непохоже и совершенно безлично. Мы можем сказать, что Это в своем реальном проявлении прямо противоположно нашим человеческим качествам и нашей личности, и поэтому, чтобы приблизить Это к себе и войти с ним в контакт, нам приходится прибегать к этим выдуманным человеческим образам и персонифицированным символам. Однако мы должны исходить из духовного опыта, а погрузившись во всеобъемлющий духовный опыт, мы обнаружим, что все это не выдумки и не символы, а по существу, истины божественного бытия, в какие бы несовершенные образы мы их ни облекали. Даже наша первоначальная идея о своей собственной личности есть не полное заблуждение, а результат частичного и поверхностного видения, искажаемого многочисленными ложными ментальными представлениями. Более глубокое знание себя показывает, что мы, по сути, не являемся конкретным сочетанием формы, сил, свойств и качеств с сознательным «я», отождествляющим себя с ними, то есть тем, чем мы вначале себе кажемся. Это лишь временный, хотя и совсем не иллюзорный феномен фрагментарного существования на поверхности нашего активного сознания. Глубже, внутри мы обнаруживаем бесконечное существование, в принципе обладающее всеми качествами, бесконечным качеством,