Синтез йоги – I - [34]

Высший разум в человеке есть нечто иное, более чистое, широкое и могущественное, чем интеллектуальный или логический ум. Животное – это витально-чувственное существо; человек, по общему мнению, отличается от животного тем, что он обладает интеллектом. Но это очень упрощенный и очень несовершенный взгляд, который вводит нас в заблуждение. Ибо интеллект – это лишь инструмент, обладающий специфическими и очень ограниченными функциями, связанными с практической жизнью, а источником его деятельности является нечто неизмеримо более великое, чем он сам, сила, пребывающая в более светлом и свободном, безграничном эфире. Истинное и высшее предназначение нашего наблюдающего, рассуждающего, исследующего и оценивающего интеллекта (в отличие от выполняемых им сиюминутных и промежуточных задач) состоит в том, чтобы подготовить человека к правильному восприятию и неискаженному проявлению действия Света свыше, который должен постепенно заменить в нем сумеречный низший свет, управляющий животным. Животное также обладает рудиментарным рассудком, неким подобием мысли, душой, волей и остро переживаемыми эмоциями; его психология, пусть и менее развитая, принципиально ничем не отличается от психологии человека. Но в животном все эти способности подчиняются жесткому автоматизму и строго ограничены, почти полностью обусловлены низшим нервным существом. Все восприятия, ощущения и действия животного управляются нервно-витальными инстинктами, нуждами и потребностями, которые связаны с витальными желаниями и импульсами. Человек тоже подвержен этому автоматизму витальной природы, но в меньшей степени. Человек может привнести в сложную работу, направленную на саморазвитие, просветленную волю, просветленную мысль и просветленные эмоции; он может всё больше и больше подчинять этим более сознательным и разумным руководящим силам низшую функцию желания. И в той степени, в какой ему удается таким образом контролировать и озарять светом знания свое низшее «я», он уже больше не животное, а человек. Когда же он может начать полностью замещать желание более высокими, озаренными мыслями, видением и волей, пребывающими в контакте с Бесконечным, сознательно подчиняющимися более высокой, чем его собственная, божественной воле, связанными с более масштабным, универсальным и трансцендентным знанием, он вступает на путь, ведущий ввысь, к сверхчеловеку. Он начинает свое восхождение к Божественному.

Таким образом, мы должны сосредоточить свое сознание прежде всего на уровне высшего разума и его мысли, света и воли или во внутреннем сердце и его глубочайших чувствах и эмоциях – в любом из этих центров или, если удастся, в обоих сразу – и использовать их как рычаг для того, чтобы возвысить всю свою природу к Божественному. Концентрация просветленных ума, воли и сердца, устремленных все вместе к единой и грандиозной цели нашего познания, единому светоносному и беспредельному источнику наших действий, единому и непреходящему объекту наших эмоций есть отправная точка этой йоги. Мы должны направить свои поиски на открытие подлинного источника Света, возрастающего в нас, и Силы, которую мы призываем, чтобы она управляла нашим существом. Нашей единственной целью должно быть само Божественное, к которому осознанно или неосознанно вечно стремится нечто в нашей сокровенной природе. Необходима объемная, всесторонняя и вместе с тем целенаправленная концентрация ума на идее, восприятии, видении, пробуждающем прикосновении единого Божественного и реализации Божественного нашей душой. Необходима пламенная концентрация сердца на Всеедином и Вечном и, когда мы наконец обнаруживаем его, глубокое погружение и переживание состояния высшего экстаза и единения с Тем, кто есть высшая Красота и Блаженство. Необходима твердая, непоколебимая концентрация воли на достижении и полной реализации всего, что есть Божественное, и свободная, пластичная открытость всему, что оно намерено проявить в нас. Таков триединый путь нашей йоги.

* * *

Но как же можно концентрироваться на том, что нам еще не известно? И, тем не менее, нам не удастся познать Божественное, пока мы не сможем достичь этой концентрации своего существа на нем. Концентрация, которая завершается живой реализацией и постоянным ощущением божественного Присутствия, присутствия Единого в нас самих и во всем, что мы осознаем, – вот что в йоге подразумевается под словом «знание» и поиском знания. Недостаточно, прибегая к чтению Писаний или напряженным философским раздумьям, посвятить себя интеллектуальному постижению Божественного; ибо в итоге наших длительных ментальных усилий мы, возможно, познаем всё, что сказано о Вечном, постигнем всё мыслимое о Бесконечном и всё же не будем знать о нем ничего. Конечно, такая интеллектуальная подготовка может стать первым этапом интенсивной йоги, но она не является неизбежной: эта ступень не является обязательной для всех и не все должны ее проходить. Йога была бы недоступна, исключая лишь немногих, если бы ее необходимым условием или обязательным подготовительным этапом была интеллектуальная форма знания, приобретаемого с помощью умозрительных рассуждений Разума. Зов, исходящий из души, и достаточно интенсивная поддержка со стороны разума – вот всё, что от нас требуется, чтобы Свет, пребывающий над нами, мог начать в нас свою работу. Эта поддержка может быть достигнута настойчивым сосредоточением ума на идее Божественного, соответствующей волей в динамических частях существа, стремлением, верой, потребностью сердца. Любой из этих элементов может играть ведущую роль или преобладать, если они не могут действовать в унисон или в едином ритме. На первых порах идея может быть и неизбежно бывает неадекватной; стремление – узким и несовершенным, вера – мало просветленной и даже (если она не стоит прочно на твердыне знания) шаткой, неустойчивой, подверженной колебаниям и сомнениям; часто она даже может угаснуть совсем, и требуется немало усилий, чтобы, словно факел на ветру, зажечь ее снова. Но если однажды где-то глубоко внутри нас утверждается необратимое самопосвящение, если мы пробуждаемся и внимаем зову души, то эти неадекватные инструменты становятся пригодными для божественной работы. Вот почему мудрецы всегда были против того, чтобы хотя бы как-то ограничивать пути, ведущие человека к Богу; они не хотят закрывать перед ним даже малейшую возможность: даже самая узкая дверь, самые темные и скрытые закоулки, самые извилистые и неприметные тропы могут служить средством приближения к Божественному. Любое имя, любая форма, любой символ, любое подношение считались действенными, если они сопровождались самопосвящением; ибо в сердце ищущего Божественное осознает себя и приемлет жертву.