Синтетический человек - [41]

— Странные люди действительно берутся отсюда?

— Нет! Не все. Ты же знаешь с железах и мутациях и всем таком прочем. Эти кристаллы тоже их делают, вот и все. Они делают это — я думаю, что они делают это — нарочно.

— Я не понимаю тебя, Зи!

— Господи, благослови тебя! Я тоже не понимаю. И Людоед тоже не понимает, хотя он знает о них уйму всего. Он может разговаривать с ними, в некотором роде.

— Как?

— Это похоже на чтение мыслей. Он воздействует на них своим сознанием. Он — причиняет им боль своим сознанием, пока они не делают то, что он хочет.

— А что он хочет?

— Много всего. Однако, все сводится к одному. Он хочет — посредника. Он хочет, чтобы они сделали что-нибудь, с чем он может быть сможет разговаривать, отдавать приказы. А затем посредник повернется к ним и заставит кристаллы делать то, что он хочет.

— Мне кажется, что я немного глупа, Зи.

— Нет, ты не глупенькая, дорогая… О, Банни, Банни, я так счастлива, что ты здесь! — Она подняла альбиноску в кресло и страстно обняла ее. Позволь мне говорить, Бан. Я должна высказаться! Годы и годы и я не сказала ни слова…

— Я могу поспорить, что я не пойму и одного слова из десяти.

— Ты поймешь, лапушка. Тебе удобно? Так вот… ты понимаешь, эти кристаллы они похожи на животных, в какой-то мере. Они не такие как все остальные животные, которые когда-либо жили на земле. Я не думаю, что они появились где-то на земле. Людоед рассказал мне, что иногда он видит картину белых и желтых звезд в черном небе, похоже на то, как выглядит космос вдали от земли. Он думает, что их принесло сюда.

— Он рассказал тебе? Ты хочешь сказать, что он разговаривал с тобой о них?

— Часами. Я думаю, что всем нужно с кем-то разговаривать. Он разговаривал со мной. Он угрожал убить меня, снова и снова, если я произнесу хоть слово. Но я хранила это в секрете не потому. Понимаешь, он всегда хорошо относился ко мне, Банни. Он злобный и сумасшедший, но ко мне он всегда относился хорошо.

— Я знаю. Мы всегда этому удивлялись.

— Я не думала, что это имеет для кого-нибудь какое-нибудь значение. Сначала не думала, первые годы. Когда я узнала, что он на самом деле пытается сделать, я не могла никому сказать; мне бы никто не поверил. Все, что я могла сделать, это узнать как можно больше и надеяться, что я смогу остановить его, когда придет время.

— Остановить его от чего, Зи?

— Понимаешь, послушай; давай я расскажу тебе немного больше о кристаллах. Тогда ты поймешь. Эти кристаллы раньше копировали вещи. Я хочу сказать, что если кристалл оказывался возле цветка, он делал еще один цветок, почти такой же. Или собаку, или птицу. Но чаще они получались неправильными. Как Гоголь. Как двуглавая змея.

— Гоголь один из них?

Зина кивнула.

— Мальчик-рыба. Я думаю, что из него должен был получиться человек. У него нет рук, нет ног, нет зубов и он не может потеть, поэтому его все время приходится держать в банке с водой иначе он умрет.

— Но зачем кристаллы это делают?

Она покачала головой.

— Это одна из вещей, которую пытается узнать Людоед. В вещах, которые делают кристаллы нет ничего постоянного, Банни. Я хочу сказать, одна вещь будет выглядеть как настоящая, а другая получится вся странная, а третья вообще не выживет, настолько она неудачная. Вот почему ему нужен был посредник — кто-то, кто умеет общаться с кристаллами. Он сам не мог, только моментами. Он мог понять их не больше, чем ты или я можем понять современную химию и радиолокацию или еще что-нибудь. Но одно было не ясно. Существуют разные виды кристаллов; некоторые более сложные, чем другие и больше умеют делать. Может быть они одного вида, но некоторые старше. Они никогда не помогали друг другу; казалось, что они не имеют никакого отношения друг к другу.

Но они размножались. Людоед не знал этого. Он знал, что иногда пара кристаллов переставала реагировать, когда он причинял им боль. Сначала он думал, что они мертвые. Он разделил одну пару. А однажды он отдал пару старому Уорблу.

— Я помню его! Он когда-то был сильным, но он был слишком стар. Он когда-то помогал повару, и вообще. Он умер.

— Умер — это один из способов назвать это. Ты помнишь вещи, которые он строгал?

— О, да — кукол и игрушки и все такое.

— Правильно. Он сделал попрыгунчика и использовал эти кристаллы вместо глаз. — Она подбросила кристаллы и поймала их. — Он всегда отдавал игрушки детям. Он был славным стариком. Я знаю, что случилось с тем попрыгунчиком. Людоед так и не узнал, но Горти рассказал мне. Так или иначе он переходил из рук в руки и попал в приют. Туда, где находился Горти, когда он был крохотным ребенком. Через шесть месяцев они были частью Горти — или он был их частью.

— А как же Уорбл?

— О, может быть год спустя Людоед начал интересоваться размножаются ли кристаллы, и что происходит, когда они это делают. Он испугался, что он отдал два больших, хорошо развитых кристалла, которые в конечном счете не были мертвы. Когда Уорбл сказал, что он вставил их в игрушки, которые он делал и что они сейчас у какого-то ребенка, он не знает где, тогда Людоед ударил его. Он потерял сознание. Старый Уорбл так больше и не проснулся, хотя умер он только через две недели. Никто не знал об этом, кроме меня. Я была там, за столовой. Я видела.