Синтар. Остров-убийца - [8]

– А Кимура…

– Я доложу о вас господину. Идемте.

Таинственность, которая вдруг начала окружать Сорату, Генри не понравилась. Он позволил забрать свой чемодан и проследовал вслед за японцем вглубь сада, туда, где слух безошибочно угадывал звуки льющейся воды. Что же, выходит, Сората уже знал, что он здесь, наверняка, ему уже доложили, и эта мысль делала ноги ватными, а голову пустой. Дорожка петляла, как змея, и в итоге привела Макалистера к аккуратной круглой беседке с красной черепицей на тонких опорах. Перед беседкой, почти как в Академии, был маленький водоемчик с гладкими, отполированными камнями, возле крутого мосточка стояли кадки с карликовыми соснами, а на голубой поверхности воды цвели незнакомые Генри крупные розовые и белые цветы. Пахло свежестью и вместе с тем одуряющей сладостью. Сорате должно здесь очень нравиться.

Генри опустился на низкую скамейку и запустил пальцы в волосы.

– Вот черт! – он резко выпрямился и ударил себя по колену. Ожидание лишало последних сил. Он уже начал сомневаться, что поступил верно, бросив все и прилетев на край света, подчиняясь туманным намекам мертвецов и зову своей интуиции, которая всегда оказывалась в тупике, когда дело казалось единственного в его жизни друга. Вода лилась в искусственно созданном водопаде, нарушая идиллистическую тишину. Генри низко наклонил голову, комкая пальцами ткань брюк. Внезапно новый звук пробился сквозь ставшее привычным веселое журчание. Голоса. Генри вскочил, напряженно прислушиваясь, но более ничего не услышал. Впрочем, все равно не остался на месте и, перебравшись в два шага через горбатый мостик, вышел на тропинку, что привела его от ворот сюда.

Перед ним было додзё. Генри узнал это место по картинкам и азиатским фильмам. Небольшое одноэтажное строение на высоком фундаменте, с изогнутой крышей, широкие ступени вели к раздвижной двери-сёдзи, сейчас открытой. У входа стояло две пары обуви, и Макалистер поспешно отскочил в тень деревьев, когда из додзё стремительно вышел человек. Несмотря на непривычную еще прическу, традиционные кимоно и хакаму и раскрасневшееся потное лицо, Генри просто не мог не узнать Сорату, пожалуй, он бы сделал это даже с закрытыми глазами. Кимура быстро влез в обувь и пошел прочь, прихрамывая почти так же, как в их первую встречу. Хотя, вроде бы, давно отучился от этого. У Генри потеплело в груди. Он сделал шаг вперед и позвал:

– Сората!

Кимура остановился так резко, что, наверное, едва не упал. Выпрямился неестественно, будто его ударили в спину. Генри ждал, больше не решаясь сделать и шага.

– Генри? – проронил, наконец, Сората и медленно развернулся. – Этого не может быть.

Его лицо, вмиг побледневшее, не выражало ни радости, ни огорчения, только глаза из-под сырой спутанной челки смотрели настороженно и немного напугано. Он был похож на птичку, боящуюся поверить, что клетка открыта. И Генри смотрел на него, выискивая ответ на свои ожидания и страхи в знакомых чертах, смазанных налетом скопившейся усталости. В ушах грохотала кровь, к горлу от волнения подкатила тошнота.

– Генри?

Макалистер кивнул и все-таки двинулся навстречу. Это оказалось легче, чем он думал, ноги сами несли его, хотя страх никуда не делся. Напротив, он разрастался подобно лавине, становился все больше и глубже, чем ближе к Сорате был Генри. Невыносимое чувство, пропасть под ногами, в которую так хотелось упасть, чтобы избавиться от мучений.

– Это я, – одними губами ответил он, но даже не заметил, как тихо прозвучал его голос. – Это я, Генри. Привет.

– Мой Генри? – Сората склонил голову к плечу. Он не верил, словно что-то в нем противилось этому. Словно он запретил себе в это верить. – Но… откуда?

Его взгляд беспомощно метнулся Генри за спину, потом обратно, несмело скользя по его лицу.

Макалистер был слишком близко, чтобы не протянуть руку и не коснуться друга. Он так и поступил, но пальцы поймали лишь воздух – Сората отшатнулся, обнимая себя за плечи. Стали видны запястья и кисти со свежими ссадинами, еще кровоточащими. Будто заметив это, Сората поспешно опустил руки.

Генри больше не мог на это смотреть. Он схватил Сорату за плечи и чуть встряхнул. К горлу подкатил ком, и, чтобы не дать ему прорваться, быстро заговорил:

– Прости, что без предупреждения, но… Я должен был вернуться, Сората. Я должен был вернуться, потому что это моя судьба. Мне вообще не следовало тебя оставлять, потому что поодиночке нам не справиться с этой жизнью. Понимаешь? Я гнал эти мысли прочь, но духи мне подсказали, указали верный путь. Мне кажется, тебе угрожает опасность. Я… я просто хотел убедиться, что ты в порядке. Но ты не в порядке.

Вывалив все это, он замолчал, жалея о своих словах и радуясь, что смог их произнести. Даже если сейчас ему укажут на дверь, он будет бороться. Пожалуй, эта уверенность делала его счастливым.

– Генри, – повторил Сората. – Какая опасность? Кто тебе такое сказал…

Он вдруг покачнулся и начал медленно оседать на землю.

– Сората! Черт, Сората! – Генри подхватил обмякшее тело, почти не ощущая его веса. Из лица Кимуры окончательно ушли все краски, черные тени под глазами обозначились ярче. С приоткрытых посиневших губ едва-едва срывалось неровное дыхание. А еще он казался до ужаса холодным.