Синьора да Винчи - [132]
Настоятель Савонарола уже ждал в убогой келейке, дверь в которую была распахнута настежь. Он сидел за пустым столом на простой скамейке и смотрел в окно. Мне вспомнилось, как в этот арочный проем он разглядывал скульптуры сада Медичи. Когда мы вошли, он и бровью не повел, лишь жестом велел суровому монаху удалиться.
Мы остались одни. Савонарола обернулся, и я вновь внутренне содрогнулась от омерзения. В нем было уродливым буквально все: губы, нос, близко посаженные глазки, обведенные бурой каймой и посверкивающие неизбывной болезненной яростью.
— Почему я должен верить, что это письмо от тирана Медичи? — язвительно спросил он, буравя меня зелеными глазками-бусинками.
— Потому, святой отец, — как можно подобострастнее ответила я, — что на нем печать Медичи. — Я протянула ему бумагу от Лоренцо. — Я знаю, какая суровая кара постигла бы меня, если бы я осмелился принести вам фальшивку.
Савонарола вырвал из моей руки послание и отошел с ним к окну, придирчиво осмотрел печать и лишь затем взломал ее. Повернувшись ко мне спиной, он бегал глазами по строчкам записки от Il Magnifico, и я видела, как по мере прочтения расправляется его сутуловатая спина.
— Известно ли тебе, что я отверг уже с дюжину его приглашений? — вопросил Савонарола.
Я с глуповатым видом покачала головой.
— Знаешь ли ты, что в этом письме? — Савонарола обернулся и взглянул мне прямо в лицо.
— Да, святой отец. Лоренцо…
— Тиран Медичи, — одернул меня приор.
— Тиран Медичи, — послушно повторила за ним я, — в полной мере осознал свои грехи и, лежа на смертном одре, желает вам исповедоваться.
— Он сейчас в Кареджи?
— Да.
— Он не расставил мне на пути ловушек?
— Что вы, святой отец! Конец его близится, и он вдруг узрел зияющую пропасть прожитой им греховной жизни. Он жаждет спасения. — Я опустилась перед приором на колени. — Прошу вас, будьте милосердны!
— Я где-то тебя уже видел?.. — Савонарола подозрительно прищурился.
— Да, святой отец. — Я потупилась. — Несколько лет тому назад за нарушение заповедей Божьих ваши «ангелы» привели меня в Ночную канцелярию. Там я сразу осознал пагубность своих заблуждений. Мне даже посчастливилось лично от вас получить наставления, как жить честно и праведно.
— А ты все равно водишься с Медичи? — обличил он меня.
— Лишь с недавних пор, святой отец! С тех самых пор, как я стал направлять его мысли к Господу. Прошу вас!.. — Я схватила настоятеля за руку и заставила себя поцеловать ее. — Выслушайте же его исповедь! Не допустите его кончины без покаяния!
— Она близка?
— Ему остались считаные часы. Врачи говорят, что до утра он не доживет.
— Оставь меня, — махнул рукой Савонарола.
— Но вы же навестите его? — не отступала я. — Эту душу не грех и спасти! Подумайте, сколько людей воспрянут духом, когда узнают, что вы помогли Лоренцо де Медичи выйти из тьмы к свету!
Я решилась взглянуть на Савонаролу — он задумчиво кивал в ответ на мои слова. Я снова быстро потупила взор.
— Встань, — велел он. — Я посещу этого презренного злодея. Господь милостив, и в Его воле спасти грешника даже на краю геенны огненной.
— О, благодарю вас, благодарю! — вскричала я, покрывая поцелуями руку настоятеля.
Затем я встала, сдерживая подступившую к горлу тошноту. Не в силах еще раз взглянуть в ненавистное лицо, я вышла из кельи и без промедления покинула монастырь. Оказавшись на улице Ларга и убедившись, что никто меня не видит, я сплюнула, освобождаясь от мерзости недавней встречи, и коротким путем добралась до дворца Медичи. У парадного входа я задержалась и украдкой оглянулась на Сан-Марко.
Из ворот монастыря высыпали на улицу «ангелы». За ней появилась карета. Показался приор в сопровождении толпы монахов-доминиканцев. Они помогли Савонароле усесться в карету и проводили его до ворот.
Вскоре на улице Ларга стали собираться горожане. «Ангелы» сделали свое дело: многих уже облетела весть о том, что Il Magnifico призвал Савонаролу, чтобы исповедоваться. Зная, что начало положено и новости об успешном продвижении нашего замысла появятся лишь через несколько часов, я поспешила скрыться во дворце.
Во внутреннем дворике, помимо нескольких стражей, не было ни души. Двери библиотеки были распахнуты, а полки в ней — отталкивающе пусты. Я закрыла за собой дверь и подошла к стражнику, охранявшему подножие лестницы.
— Вы видели его? — спросил он.
— Он держится как герой, — кивнула я, — и настроен умереть как мужчина.
Охранник разрыдался. Он отодвинулся и пропустил меня наверх. С осознанием, что пришла сюда в последний раз, я поднялась на второй этаж, теперь совершенно опустелый.
«Вот былая обитель истинного величия, — думала я, — доселе, пожалуй, невиданного и теперь уже безвозвратно утерянного».
Великолепие дворца — вознесшиеся ввысь колоннады, скульптурные изваяния, картины и сады — никуда не делось, но прежде дом Медичи был населен еще чем-то, грандиозным и неосязаемым.
Мир в семье. Заботливость, пылкость, гордость за родных. Почтительность к предкам и надежды на потомков. Верность. Великодушие. Милосердие. Всему этому суждено было умереть вместе с Лоренцо. Пора великих миновала.
Так я размышляла, шагая по гулким коридорам дворца Я зашла в парадную гостиную, заглянула в молельню, украшенную фресками Гоццоли.
Семья французского графа Фонтен-Делиба время от времени навещала английскую ветвь их рода. Минелла Меддокс подружилась с дочерью графа - Марго. Невольно ей приходится прикрывать некоторые грехи легкомысленной француженки, и у графа складывается неправильное впечатление о ней. Фонтен-Делиб несчастливо женат и надеется на интрижку с подругой дочери. Минелле он кажется и отталкивающим, и притягательным одновременно. Их соединила пережитые вместе опасности во время революции.
Во время царствования шестой династии в Египте на фоне высокой политики зарождается страстная любовь между Радопис, куртизанкой непревзойденной красоты, и Меренрой II, молодым и упрямым фараоном, которому люди поклоняются как воплощению бога на земле.Несмотря на ухаживания нескончаемой череды поклонников, сердце Радопис оставалось холодным до тех пор, пока фараон не обратил на нее внимание. С этого мгновения оба оказываются в плену любви. Но Меренра не забывает о своем предназначении. Им движет желание лишить жрецов собственности, а Радопис хочет подчинить себе неумолимый ход событий, чтобы избежать безвременной и неминуемой гибели.
1588 год. Сэр Адам Макрей, упрямый шотландец и величайший из живущих маг-погодник, заключен в Лондонский Тауэр за крамольные речи в адрес правящей королевы Елизаветы. Уже много месяцев он ждет смерти, но однажды у него в камере появляются двое посетителей: Джон Ди — маг Ее Величества и красавица Исабель де Кортес. Ди делает Макрею потрясающее предложение: свобода в обмен на создание бури такой силы, которая бы помогла справиться с испанской Армадой. Помощницей ему будет Исабель де Кортес — самая соблазнительная из женщин.
Громом прозвучали для невинной Клэр Хэркорт слова лорда Рейна о том, что отец проиграл ее девичью честь в карты заезжему богатому распутнику. Что ей оставалось? Только обратиться в бегство… Доверившись благородству Рейна, она следует за ним, но вскоре с ужасом узнает, что оказалась в грязных лапах соблазнителя…Спасаясь от домогательств, она вынуждена преступить закон. И вот Клэр – воровка и беглянка – уже несется в ночную тьму… навстречу незнакомцу, в крепких объятиях которого она надеется обрести защиту.
Мог ли кутила и обольститель Стивен Кертон поверить хотя бы на мгновение, что прелестная и чувственная куртизанка, флиртующая с ним на карнавале, и блестящая светская леди, разрушившая все его надежды на счастье, — ОДНА И ТА ЖЕ ЖЕНЩИНА?!Днем Аннабель Уинстон не желает и знать его, ночью — ищет его любви, его защиты и нежности. И очень скоро Стивен готов рисковать во имя двуликой прелестницы и честью, и жизнью. НАСТОЯЩИЙ МУЖЧИНА поставит на карту все — лишь бы навеки принадлежала ему любимая…
Разум подсказывал шерифу Вольфу Бодину, что исцелить раны его души может лишь женщина спокойная, сдержанная, созданная для семейного очага… но уж никак не отчаянная, неукротимая Ребекка Ролингс. Однако сердце не подчиняется голосу разума – и, только раз взглянув в сияющие глаза Ребекки, Вольф понял, что перед ним – его истинная любовь, женщина, ради которой он готов поставить на карту собственную жизнь…
Джулия и Ричард с самого детства живут в поместье Вайдекр. Джулия — дочь умершего владельца поместья и единственная наследница. Больше всего на свете она любит своего кузена Ричарда, ее близкого друга и товарища по играм. Она прощает ему любые прегрешения, не желает замечать очевидное — как жесток он к ней, как часто предает ее. Джулии неведома подлинная история их рождения, окутанная ужасной тайной. Однако в своих снах она видит события, которые происходили не с ней и которые еще только должны произойти, и подозревает, что унаследовала дар предвидения от своей тетки Беатрис, убитой в поместье много лет назад…
Слава искусного садовника Джона Традесканта гремит по всей Англии семнадцатого века. Но бесценным слугой его делают не мастерство и безупречный вкус, а честность и бесконечная преданность своему господину. Будучи доверенным лицом сэра Роберта Сесила, советника короля Якова I, Традескант становится свидетелем того, как делается история — от Порохового заговора до восхождения на престол короля Карла I и возрастающей враждебности между парламентом и двором.Вскоре таланты садовника привлекают внимание самого могущественного человека в стране — неотразимого герцога Бекингема, любовника короля Карла I.
Когда приспешники короля Генриха VIII поджигают монастырь, в котором Элис счастливо жила последние несколько лет, девушке удается сбежать от мародеров и убийц. Не зная, где спрятаться бывшей монахине во время религиозных гонений, она вынуждена вернуться к своей приемной матери Море, местной знахарке. Мора обучает ее своему ремеслу, и вскоре Элис становится ее помощницей. Однако она перенимает от приемной матери не только знания трав и снадобий, но и умение использовать темные силы колдовства. После того как ей удается вылечить лорда Хью, хозяина всей округи, он оставляет ее в своем замке.
После смерти своей третьей жены король Англии Генрих VIII снова намерен жениться — на принцессе Анне Клевской, портрет которой ему очень понравился. Однако прибывшая в Англию невеста оказывается совсем не такой привлекательной, как на портрете, и вызывает у него скорее отвращение. Брак все-таки заключен, и для молодой королевы начинается время тяжелых испытаний. Она ни на минуту не забывает о печальной судьбе своих предшественниц и вынуждена противостоять попыткам мужа избавиться от нее. Да и в своем окружении она не находит поддержки.