Сингапур - [31]
Широкий проспект встретил их автомобильным шумом и жарким солнцем. Прямо сказать, для прогулок не очень подходящее время. Это и надоумило Тоболина принять в подобных обстоятельствах самое верное решение.
— Не возражаете, если мы отправимся в одно мне уже знакомое заведение. Ресторанчик под названием «Попугай»?
В ее глазах отразилось сумасшедшее удивление. Как будто прозвучало не приглашение в ресторан, а объяснение в любви.
— Конечно, капитан? — Воскликнула Дорота.
Что его в ней раздражало, так это постоянное напоминание о том, что он капитан. И потому с сарказамом подумал: «У них на западе, как у попугаев: Есть, сэр! Нет, сэр! Пошел к дьяволу, сэр! Слушаюсь, сэр!»
— Дорота, с этого момента будем себя считать вне обязанностей и называть друг друга хотя бы по фамилиям. Я уже не капитан, а вы не моя подчиненная. Договорились?
Радистка промолчала. Робко, непонимающе взглянула на Тоболина. Только сейчас он обратил на нее должное внимание. В новом одеянии, со стороны она смотрелась гораздо приятней, чем на судне. Узкая светло-серая юбка с порядочным разрезом сзади, вероятно, ей шла. Зато голубая кофточка с длинными рукавами значительно сглаживала угловатые места, особенно плечи, полнила грудь, как раз то, чего ей не доставало.
Водитель такси, китаец, толстенький, с надутым сердитым лицом, на очень искаженном английском спросил куда господа желают ехать. Тоболин назвал ресторанчик. Таксист наморщил лоб и, вспоминая, когда машина уже двигалась, стал выкручивать руль, то направо, то налево, делая попытки выскочить из транспортного потока. Наконец, тихо и пришибленно признался, что не знает ресторанчика с экзотическим названием «Попугай». Тоболин подумав, вспомнил желтое здание английского банка, поблизости от которого находился ресторанчик. И после того, как таксист услышал о банке, лицо его мгновенно просветлело. Теперь уже он резко вывернул машину вправо, влетели в узкий переулок, а из него машина, вскоре выскочив, словно из бутылки пробка, оказалась на неширокм проспекте, показавшимся Тоболину бесконечным. Сплошной поток транспорта. По сторонам взглянуть, зарябит в глазах от мелькания реклам. Откуда-то сбоку, из-за высоченных плоских и квадратных коробок зданий сыплет, как дождем, вечерними лучами солнце, превращая лабиринт проспекта в сказочное щевелящееся существо, а верхние этажи небоскребов в серые безмолвные истуканы. Весь такой вид не радовал, а давил на мозги. Быть может, это побудило Дороту нарушить молчание.
— Надо полагать, вы уже бывали в «Попугае»?
Тоболин, не поворачиваясь в ее сторону, ответил:
— Всего лишь один раз. Два года тому назад. Рядом агенство, с которым мне пришлось работать. В этом же здании на пятнадцатом этаже контора страхового общества «Пи энд АЙ». Английский банк немного дальше…
«Попугай», как и положено птице, нашел приют на, казалось бы, чудом уцелевшем среди бетона, асфальта, кирпича и стекла, островке, утопающего в зелени и цветах. Одноэтажный красного цвета дом под крышей желтого цвета, загнутой нижними концами вверх, больше напоминал гриб. После душной и шумной улицы помещение ресторанчика можно было сравнить с райским убежищем, настолько оказалось комфортно, тихо и главное, свежо и прохладно, что лучшего места во всем Гонконге, пожалуй, не сыскать.
Рысцой подбежал официант. Тоболин, недолго думая, заказал шампанское, кусочек торта и мороженое.
Совместная поездка, простота капитана в общении придали радистке смелость и после того как официант отошел от стола, она заметила:
— Вы угадали мою любовь к сладкому. А мороженое я просто обожаю…
Он нисколько не отступил от искренности, сказав:
— Рад, что вам угодил.
Блеск ее глаз перешел в улыбку и, возможно, последовали бы какие-то слова, но тут подошел официант. Тоболин все съестное аккуртным движением руки пододвинул к Дороте, чем вызвал на её лице ярко выраженное недоумение.
— Почему все мне? А вам?
— Мне только жидкое, — шутливо отделался Тоболин.
Тоболин, поднимая свой бокал, негромко, но торжественно сказал:
— За нас, Дорота. За благополучный рейс!
Сказав, он тут же вспомнил: «За благополучный рейс я уже пил в Сингапуре». Тоболин живо представил Китонгу, Касатаку, милую малайку с пугливыми глазами, держащую тонкими руками поднос, и ему отчего-то стало неприятно за сказанные им слова. Но уж ничего не поделаешь. Тоболин с удовольствием глядел на радистку.
А ей же оставалось последовать его примеру, также сказать что-то по этому поводу. Что она и сделала.
— Мне очень понравились ваши слова. Совсем простые, но сколько в них смысла…. В Германии на все случаи торжеств чаще всего одна и та же фраза: «На здоровье.» (Прозит).
— Наверно, как в шампанском?
— Сейчас попробую и скажу.
Она с чувством отпила несколько небольших глоточков, и вместо обещанных слов, взглянув в окно, затянутое прозрачной тюлью, грустно произнесла:
— Темнеет…
У Тоболина не возникло ощущения обиды за ее забывчивость. Между тем она неторопливо принялась за торт, отправляя небольшие кусочки в рот. Глядя на женщину, у него неожиданно возникла мысль узнать о ней немного больше, о чем гласила запись в судовой роли.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.