Синее золото - [58]

Потом стала осматривать стены, оклеенные желто-красными обоями с уродливыми цветами. Не без труда вытащила из стены большой гвоздь, повертела его в руках и положила в карман, — в дороге все пригодится, подумала она, как бы в оправдание своему поступку.

Рассматривая обои, она вдруг заметила чуть-чуть торчащую из-под них замочную скважину.

— Дверь, — мелькнуло у нее в голове.

Она быстро надела туфли и куртку и вновь подошла к стене и гвоздем провела по обоям. Они действительно закрывали дверь. Таня, стараясь не шуметь, стала срывать обои.

От замка ничего не осталось, кроме ключевой скважины. Таня приоткрыла дверь и первое, что ей кинулось в глаза, в соседней комнате была большая кровать, на которой спала молодая женщина и двое детей лет трех и пяти. У одного были прелестные золотистые локоны и трудно было сказать, мальчик это или девочка. Другой, черненький, был совершенно обрит, в руках он крепко держал тряпичную куклу.

На мгновение Таня залюбовалась ими. Женщина пошевелилась во сне и Таня замерла на месте. Таня неподвижно простояла минут пять и потом быстро шмыгнула через комнату и дверь и вышла в полутемный коридор, в котором был навален всякий домашний скарб. Издали она увидела, как у двери в ее комнату мирно спала ее тюремщица, в руках у нее был большой револьвер.

Выход из дома был мимо вооруженной женщины. Таня быстро осмотрелась, увидела в углу груду мешков, осторожно выбрала из них один побольше и на цыпочках подошла к сторожихе.

Не успела та проснуться, как Таня быстрым и ловким движением накинула на нее мешок и выхватила револьвер.

— Если крикнете, убью, — строго сказала она.

Она положила револьвер на пол и быстро стала завязывать мешок на женщине.

— Так сидите минут десять, — отдала она распоряжение и хотела нагнуться за револьвером.

— А если вы двинетесь, Дикова, я буду стрелять, — услышала она голос в конце коридора.

Человек в черной куртке спал чутко. Он слышал, как шуршала бумага, слышал ее шаги и догадался.

Таня взглянула на дуло вражеского револьвера. Поняла, что ей не поднять свой револьвер и что она больше ничего не может сделать. По своему обыкновению она сделала вид, что пассивно подчиняется своей участи.

— Что же вы, товарищ, зеваете? Тоже сторож, — насмешливо сказал человек в черной куртке, стаскивая мешок с тюремщицы.

— Да ведь она там сидела и ключ-то у меня, — как бы оправдывалась та, — у, ехидна, бандитское отродье, все равно несдобровать, — прошипела она.

— Что же это вы, Дикова, нам камешек ночью хотели показывать? — спросил человек в черной куртке. — Что же, дальше поедем? Вы нас по лесу водить будете и ничего не покажете. А?

— Как хотите, поедемте, — пожала Таня плечами.

— Нет, довольно вам над нами издеваться. Утром поворачиваем назад. Теперь я понимаю все ваши планы. Вас насквозь вижу. Но и мы не дети, вы еще нас узнаете.

Таню привезли назад в город и посадили в одиночную камеру в тюрьму. Запросили в Москву дальнейшие инструкции.

Она была сравнительно спокойна. Почему-то была совершенно уверена, что камень у Паркера и что он ее выкупит в последнюю минуту. Только было досадно, что придется его отдать.

«Ведь Паркер уже, вероятно, далеко, только бы скорее переехал границу», — думала она.

Но Паркер был совсем близко. Он не послушался настойчивой инструкции Тани и никуда не уехал.

— Она соврала, г-н Паркер, и во время поездки пыталась бежать. Мы ей больше не верим. Пусть начальство приезжает и с ней возится или возьмет к себе в Москву. Я больше ничего не могу с ней сделать. Она всех нас хочет обойти и бежать, — говорил Паркеру человек в черной куртке.

Паркер понял, насколько он был неправ, не послушавшись совета, и решил с первым же поездом ехать на запад.

Он отправился в свою гостиницу, заперся в номере и стал обдумывать положение. Так было тяжело думать, что Таня превращена в вещь и находится в руках ее врагов.

Паркер стал укладываться. Открыл чемодан, где были камни, заглянул в него, тряхнул, потом быстро начал в нем рыться, вывалил все его содержимое на пол и напряженно что-то искал. Потом он перевернул пустой чемодан и еще раз потряс его, надеясь, по-видимому, что искомый предмет вывалится откуда-то со дна. Паркер для верности даже ударил рукой по дну чемодана. Но все это его не удовлетворяло.

Он беспомощно оглянулся вокруг. Открыл еще один чемодан, потом другой. Все перерыл в них. Потом кинулся к шкафу, оттуда к ночному столику, почему-то осмотрел дверной замок.

Все было на месте, все в порядке. Как будто никто не трогал его вещи, но брильянт, так искусно замаскированный им под простой камень, исчез бесследно.

Паркер подошел к окну, выглянул наружу, точно камень можно было найти на улице, отошел от окна и как зверь в клетке стал ходить взад и вперед по комнате.

«Пойти заявить о краже? О краже чего? Но что же тогда делать? Ведь она погибла, — мелькнуло у него в голове.

— Ее нельзя будет выкупить. Он ее погубил».

Паркер сел на стул и, схватившись руками за голову, стал раскачиваться, точно стремясь заглушить острую зубную боль.

«Что же теперь делать. Что? — совершенно растеряно несколько раз повторил он. — Что можно сделать в чужом городе с плохим знанием местного языка?»