- Не стоило обращать ваше внимание на столь ничтожную особу, как эта девушка, которая просто идет в магазинчик, чтобы купить себе еды, дабы в этот августовский денек не умереть с голоду. – говорит она и распрямляется: - ну как?
- Очень. – оцениваю я: - просто красотка-горничная из вечерней дорамы.
- Ага. – улыбается Камико: - я в магазин иду, брат-бака опять домой не пришел, наверное в салоне пачинко зависает или к своей несносной Аки уехал. А у меня дома поесть нечего.
- У меня тоже. – отвечаю я и мы начинаем идти вместе: - сестренка Нанасэ уехала, а в холодильнике ничего нет.
- Да, осенью одиночество особенно плохо переносится. – говорит Камико и осторожно стреляет глазками в мою сторону. Я настораживаюсь. Мысль о том, что Камико сейчас кокетничает – отметаем как неорганизованную, сам видел ее парня в кожаной куртке и на мотоцикле.
- Мы же с тобой соседи, Синдзи-кууун. – тянет Камико, прикладывает палец к подбородку: - Как же там было? А… вот - Осени поздней пора. Я в одиночестве думаю: «А как живет мой сосед?»
- Это Басё? – спрашиваю я, поддерживая разговор об осени и поэзии.
- Да, великий поэт совершенно правильно сказал, что соседи должны думать об одиночестве своих соседей. Тебе не одиноко этой осенью, Синдзи-кун?
- Хм… одиноко? – я вспомнил последние две недели сумасшедшего драйва, ежегодные Императорские, сестричку Нанасэ, Вечно Молодую Луну, маньячку Джин в подвале заброшенного завода, Акиру, которая сварила карпов кои в пруду Джиро-сама и …
- Нет, пожалуй, мне не одиноко. – заверил я Камико: - у меня все в порядке с этим.
- Вот и хорошо… - мы наконец дошло до магазинчика и я открываю дверь, пропуская разноцветную девушку вперед. Захожу сам.
- Ара-ара… - раздается низкий женский голос, тембр которого может вогнать в краску даже взрослого семейного менеджера среднего звена, а уж у подростков он просто массово вызывает кровоизлияние в нос… или куда там еще.
- Кто пожаловал в мой скромный магазинчик. – продолжает бархатный голос Иное-сан, которая складывает руки на груди, с нескрываемым удовольствием наблюдая как Камико немного краснеет: - сама Камико-сан, которая потерялась на неделю! И с ней вместе – наш сердцеед и Султан тринадцатой школы Синдзи-кун! Никак твой гарем пополнился на ещё одну, разноцветную единицу?
- Неправда, Иное-сан! – говорит Камико: -у меня парень есть!
- А этот твой Кинтаро – бездельник и лоботряс. – машет рукой Иное: - ничего из него путного не получится. А у Синдзи-куна такие красотки в гареме. И богатые. Они ему за ночь по пять миллионов иен платят.
- И вам здравствуйте, Иное-сан… что?!
- А это не так, Синдзи-кун? – Иное облокачивается на прилавок и я мельком отмечаю что у нее очень даже формы… и не об этом сейчас надо думать! Чертовы гормоны, мешают даже обычному общению.
- Нет конечно! – отрицаю я факт оплаты моих постельных стараний. Никаких денег, сплошная любовь.
- А сколько тогда? – уточняет Иное: - десять миллионов? И что в тебе такое есть, Синдзи-кун, что сама Акира-сан считает себя твоей старшей женой?
- Сама Акира-сан?! Та самая Акира?! – округляет глаза Камико: - а я его пыталась спросить, даже хокку о одиночестве, осени и соседе прочитала, а он не понял!
- Великий Басё. – кивает Иное: - помню, помню, как же. Но ты, Камико-тян, плохо его знаешь. Синдзи-кун у нас намеков не понимает, он в аварию попал и с того момента у него соображалку отшибло напрочь. Уж я ему сколько намеков делала, а он – ни в какую. Видимо, прямо надо уже говорить, да, Синдзи-куууун?
- Иное-сан. – вздыхаю я: - хватит издеваться над обычным школьником. Вы же слишком красивая и уверенная в себе женщина, а я просто пришел купить покушать.
- Да… и я тоже, между прочим! – говорит Камико: - но про гарем Синдзи обязательно выслушаю!
- Ара-ара… так вы проголодались вместе? – на слове «проголодались» Иное-сан мастерски играет бровями, посрамив Джима Керри в его ранних комедиях.
- Иное-сан! – Камико мотает головой: - да не было у нас ничего. Я ему хокку прочитала и все!
- Хокку бывают разные, дитя мое. – кивает головой Иное: - например то секретное хокку, которое Басё написал своей любовнице, известной под псевдонимом Кику. Говорят, что она была Императрицей Поднебесной, но ничего не смогла сделать со своими чувствами к японскому поэту, когда прочла эти строки. И с тех пор это хокку хранится в строжайшем секрете, потому что любая девушка, или мужчина, которым прочитают эти строки – немедленно влюбляются друг в друга.
- Серьезно? – глаза у Камико вспыхивают интересом, а я вздыхаю и иду выбирать себе что-нибудь покушать. Лапшу заварить, например. Или готовое бенто купить.
- А как по-твоему этот сморчок Исао смог такую красотку как Аки приворожить? И они лучшая звездная пара вот уже десять лет! Или например – Мики и Мина из этих ваших молодежных …
- Ой! Неужели «Айдолы Токио»?! Но они же обе девочки?
- А по-твоему заклинание в хокку действует только на смешанные пары? Кому прочитаешь – тот и влюбится! - продолжают говорить за спиной, а я стою перед полкой, и не могу выбрать себе пачку лапши – то ли взять острую, то ли нет. В конце концов беру острую – мы же смелые люди, надо бросать вызов себе и своему желудку. Беру еще два бенто – на случай, если Юки все же вернется сегодня, а Читосе – нет. Потому что, если Читосе вернется (вернее – когда она вернется) то в доме все сразу откуда-то появится, на плите забулькает суп или карри, а по комнатам расползётся аппетитный запах ее готовки.
