- Держи себя в руках. – говорит Иошико: - ключ к контролю у тебя в голове. Не будь ...
- Да, я знаю. – девочка закатывает глаза: - не будь слишком эмоциональной, не радуйся слишком сильно, не переживай слишком сильно и не сердись. Но я так рада тебя видеть! И вообще, контроль это скучно! Вот Чепу можно себя не контролировать, а мне нет!
- Уж кому-кому, а Чепу-то в первую очередь нужно себя контролировать – говорит Иошико, понижая голос и сузив глаза на нескладного подростка с длинными волосами и в черной толстовке с какой-то надписью. Подросток втягивает голову в плечи.
- Было-то один раз. – говорит он: - и это все Шлендра подговорила. Придумала про родинку, а я виноват.
- Смотри у меня. – неопределенно сказала Иошико и погрозила ему кулаком: - мало в тот раз выхватил, вуайерист поганый! Это еще хорошо, что наши сенпаи к этому легко относятся, а я б тебя убила и закопала. Прямо на месте.
- Это твои жабки в душевых за голой Акиро-сан подглядывали? Есть у нее там родинка? – спросила Джин, видя, как пауза становится неловкой и даже угрожающей, как Иошико начинаем мрачнеть и наливаться злобой. Она знала такие вот моменты – у ее отца часто так же расширялись глаза и начинали ходить желваки на скулах. И чтобы потом не утешать маму, сидя на кровати и вытирая салфетками слезы – надо было встрять и сказать что-то. Желательно что-нибудь нелепое. Смешное. Глупое. Неловкое. Тогда атмосфера вечера могла разрядится, и отец начинал смеяться и даже мог дать ей немного денег – «на шоколадку». Джин никогда не покупала себе шоколадку, она терпеть не могла сладости. Она откладывала деньги, чтобы однажды жить самой по себе и не слышать глухие всхлипывания мамы за перегородкой из тонкой рисовой бумаги. Сперва она хотела перевезти с собой и маму, но после того, как мама застала ее и отца за игрой в доктора и жутко избила ее кожаным ремнем – она решила, что будет жить одна. Но одной жить оказалось совсем не весело, хотя она могла есть что хотела (от чипсов портиться кожа!), пить что заблагорассудится (газировка вредная!) и смотреть любые фильмы (нельзя это смотреть, ты еще маленькая!). После того, как мама избила ее – она потащила ее к психологу, и психолог сказал, что этим нельзя заниматься просто так, что это – только взрослым и только после свадьбы и только с одним человеком. И что у нее моральная травма, но «пенетрации не было», поэтому мама не сможет заявить в полицию. На взгляд Джин никакой моральной травмы у нее не было, но слова о свадьбе она запомнила. Все остальное, поняла она – можно. А это – только после свадьбы. Почему психолог не сказал маме что нельзя бить Джин кожаным ремнем – осталось за пределами ее понимания, но вскоре мама и папа помирились и все стало как прежде. У них. А вот Джин мама проходу не давала, постоянно придиралась и норовила то пнуть потихоньку, то за волосы оттаскать. Тогда-то Джин и решила начать жить самостоятельно, благо у нее способность открылась. Решила – сделала. Но привычка, видя что разговор принимает неловкий или угрожающий оборот – встрять, отвлекая на себя внимание – осталась.
- Что? – хмурится Иошико, а Чепу сияет улыбкой от ушей до ушей и Джин вдруг понимает, что этот нескладный юноша может быть красивым… ну или хотя бы симпатичным.
- Классно я придумал, да? – говорит он: - я же ее из вощеной бумаги сложил, а чтобы лапки и суставы в подвижности не потеряли – места сгибов обработал гелем.
- Гелем?
- Смазкой. А саму жабку в убежище письмом прислал от муниципалитета – как счет за воду. Никто и никогда не читает счета за воду. Ну разве что старички и бабки какие-нибудь. А у Сумераги в команде дедушек и бабушек нет – они все там красотки с такими вот… - Чепу показывает руками с «какими именно» формами все девушки в команде Сумераги: - ну кроме самой Сумераги. Говорят она потому и злющая, потому всех убивает ходит, потому что плоская как доска! Ай!
- Прекрати гадости про мою тайчо рассказывать! – говорит Иошико и еще раз, угрожающе, поднимает ладонь над головой Чепу: - все у нее отлично. Везде. Для … ее положения.
- А я тоже слышала, что Сумераги-тайчо – плоскодонка. – задумчиво говорит Вереск и поворачивается к Иошико: - Йо-нээсан, это значит что у меня тоже есть шанс на гарем, когда я вырасту?
- Что?!
- Конечно есть! – утешает Вереск Джин, садясь на корточки, так, чтобы ее голова была на уровне головы ребенка и гладит ее по волосам: - размер твоего гарема не зависит от размера твоей груди. Меня, кстати, зовут Джин и я кохай Читосе-нээсан.
- И моя хорошая подруга. – кивает Иошико: - прошу любить и жаловать. Чепу, чтобы не смел клинья подбивать! Она еще…
- Меня зовут Джин и я совершеннолетняя. Я практически уверена в этом. – выпрямляется Джин и склоняется в формальном приветствии: - и я поклонница твоей искренней страсти к познанию мира. Я обожаю порнушку и тоже хочу узнать про родинку на груди у Акиры-сан. В прошлый раз в онсэне я почти разглядела но сестренка Читосе вытащила меня и заставила ехать с ней в ночной магазин.
- Ээээ…. – сказал Чепу, глядя на нее заметно округлившимися глазами.
