Синдзи-кун и искусство войны - [17]

Человек в мантии, встал кряхтя, хромая подошёл к краю и кинул взгляд вниз. Великая Битва закончилась, только где-то у самого подножия храма какой-то молодой энтузиаст все еще долбил своим мечом ледяную статую, пытаясь отрубить ей голову.

— Что это было? — спросил он сам себя. Порыв ветра донес до него прохладу. Конечно, подумал он, столько льда, там внизу. А вообще — кто сказал, что ад — это пламя и огонь. Ад — это холод и лед. А значит у него есть властительница. Все просто.

Хлоп! — и они покатились с дивана на пол.

— О, Юки пришла. — сказал кто-то удивленным голосом. Юки подняла голову. За столом сидели Майко, Син и Линда. Пили чай.

— Мне надо напоить эту вот… лекарством! — сказала Юки. Рядом с ней оказывается Линда. Раз и у нее в руках оказывается ее пипетка. Два — голова Сакуры задрана, а ловкие пальчики прижимают какую-то точку на шее, Сакура непроизвольно высовывает язык. Три — и последняя капля лекарства подает на язык. Сакура морщится, но не исчезает. Линда потирает ей шею, Сакура глотает. Тоже непроизвольно. Линда отдает пипетку Юки и снова появляется на своем месте за столом.

— Хрена себе. — говорит Майко: — ты словно всю жизнь этим занималась.

— У меня семеро братьев. — говорит Линда: — был опыт.

— Ааа… ну ясно чего ты такая отмороженная.

— Хочу конфету. — подает голос Сакура и все начинают судорожно искать сладости по карманам. Наконец Сакуре дают большую шоколадку, Сакура довольна. Она сидит на диване и прижимается к Юки. Юки вздыхает. Она думает, что из-за этого чертова лекарства у нее сегодня все утро наперекосяк, а ведь впереди еще девять дней приема, как она это переживет — непонятно. Линду попросить? В этот момент что-то падает в прихожей, кто-то выразительно ругается, да так, что не будь Юки такой усталой — обязательно бы покраснела. В комнату входит Питер-сан, потирая коленку и поминая неладным словом тех, кто такие прихожие проектирует и коробки оттуда третью неделю убрать не может.

— О! — говорит он: — Юки! Я тебя ищу везде. На, твоя сумочка. И лекарство.

— Спасибо. — у сумочки обрезаны края и ремешки, но главное — содержимое. Лекарство и документы. И кошелек. Немного косметики.

— Кстати, а ты в курсе вообще, что это твое лекарство в уши закапывать надо? — спрашивает Питер и Юки замирает.

— То, которое внутрь принимать — это леденцы, там в рецепте написано. — говорит Питер: — а то ты так бодро ей в рот все капать принялась…

Юки закрывает лицо руками. Боже, как стыдно.

Глава 6

— Вот, значит так. — пришедший к нам с утра Питер: — зарегистрировал я «демонов Сумераги». Надо будет всем нашим сходить в комиссию и получить свой браслет. — он демонстрирует темную полоску из упругой резины на запястье. Он косится на сидящую за столом Линду, стараясь делать вид, что вовсе на нее не пялится и вообще все пучком, обычное дело. Линда же по субботам всегда к нам в гости на чай заходит. В ответ на косые взгляды Питера — Линда в свою очередь его умело игнорирует. Навык в этом важно деле у нее просто чудовищный — она смотрит прямо сквозь него и не обращается к нему напрямую.

— Что это за штуки? — интересуется Майко. Питер дает ей рассмотреть свой браслет и объясняет: — Это браслет, который выдается всем участникам Игр. Говорят, практически неразрушимая штука — ну, обычными, бытовыми средствами. Конечно, если вдарить по ней молотком, выстрелить там, ну или молнией — то есть задаться целью, то — сломаете. Но лучше не надо — данный браслет вместо удостоверения личности и документов участника Игр. Многие участники скрывают свою личность, ну или умеют менять облик… вот как Майко.

— Ааа… ясно. — говорит Майко.

— Ну так что? — потирает руки Питер: — собираем совещание? Кто где? Раз уж… мои все тут. — он смотрит на диван, где сидит Юки и Сакура, которая прижимается к Юки. У Юки расстроенное лицо, она все утро гонялась за Сакурой, а это дело чрезвычайно утомительное.

— Сейчас, пойду Акиру и Читосе подниму — зевает Майко и встает из-за стола, потягиваясь. На Майко как обычно — ее крохотный топик и ее потягивание выглядит просто завораживающе — монументальные формы приходят в движение, напоминая окружающим, что под тонкой тканью топика — живая, упругая и вполне себе подвижная плоть. У Питера слегка округляются глаза, Юки с Сакурой игнорируют это зрелище, а вот Линда складывает губы в тоненькую полоску. Не нравится, значит. Конечно, Линда у нас стройная и спортивная арийская белокурая бестия, а тут тебе такие формы, как у амазонок на картинах Паоло Серпиери, который так талантливо рисовал Друуну. Да, уж Майко у нас самая настоящая Друуна по фигуре, которая наполняет шортики и топик.

— С тебя надо скульптуры лепить. — говорю я: — ты у нас просто само совершенство.

— Подхалим. — говорит Майко: — но обаятельный подхалим. Я подумаю над твоим предложением.

— Иди уже. — говорю я, потому что если дать Майко развить тему, то мы услышим и про позирование без одежды и что модель может взять в уплату со скульптора, а уж из меня-то скульптор никудышний, я ж только мять руками могу. Майко уходит. Питер провожает ее глазами и мотает головой, явно пытаясь выкинуть яркий образ из головы.