Sindroma unicuma. Книга 2 - [274]

— Мы не ссорились. И чтобы больше никаких зверюг в домашних условиях. Не хочу слышать о блохастых.

— Понял, — согласился покорно юноша и о фауне во внутренностях не распространялся.

Попав в общагу, мы разошлись в разные стороны. Радик побежал за кастрюлькой, я — к себе, велев парнишке поторапливаться, потому что остался мизер времени до поездки.

В двух шагах от швабровки заиграл телефон. Если это Мэл, не стану играть в молчанку и выскажу всё, что накопилось. Чем мотать нервы, лучше бы занялся воспитанием своего некультурного и агрессивного зверья.

Звонила Аффа.

— Ты где? — прохрипело из трубки приглушенным голосом маньяка.

— В общаге. А ты где? Почему шепчешь?

— На экзамене, — зашелестело еле различимо. — Потом расскажу. Без меня — ни шагу!

Не успела я предупредить, что девушка ходит по лезвию, названивая под носом у преподавателя, как она отключилась.

В целях ускоренного насыщения мы с Радиком ели быстро, наполняя животы недоваренной лапшой и наспех сварганенными бутербродами.

— Куда спешишь? — спросил юноша с набитым ртом.

— По магазинам. Меня пригласили на одно мероприятие. Нужно соответствовать, иначе засмеют.

— Я не засмею, — сказал серьезно Радик, отложив ложку. — Ты и так красивая. Зачем навешивать мишуру и притворяться другой?

— Я не навешиваю, — объяснила терпеливо, захватывая из мешочка карамельки. — Сама бы ни за что не поехала, но человек, который спас мне жизнь, попросил о возврате долга.

— Понятно, — проникся парнишка силой обязательства и не стал настаивать на том, что красота — в застиранном свитере с катышками.

На подоконнике запиликал телефон, мелко вибрируя.

— Мчуся! — без долгих предисловий сообщила Аффа в трубку, оглушив мое ухо. — Одна нога здесь, другая — там!

Соседка действительно принеслась как ураган и, швырнув пальто на спинку кровати, рухнула рядом со мной.

— Неужели сегодня день бестолочей? — воскликнула она, схватив бутерброд. — Я уж испугалась, что вы забыли про меня. Неслась — думала, каблуки отвалятся.

— Будь осторожнее, а то сломаешь ногу или руку, — предостерегла я, вспомнив о собственном травматичном падении на лестнице.

— Это завтра я буду осторожничать, а сегодня у меня нет терпежа, — ответила Аффа, жуя. — Представляете, еще ни одного экзамена не заваливала, а сегодня ходила по ниточке. Ну, всё, думаю, прямая дорога мне на пересдачи, и трояк не натяну. Кое-как выдавила оценку. Господи, вот срам, — простонала она.

— И у меня такая же история, — поддакнул Радик. — Наверное, магнитные бури повлияли.

Не буду сыпать соль на раны двум троечникам вестью о том, что волнения на Солнце не помешали мне выбраться из патовой ситуации с экзаменом. Пусть остаются в солидарном неведении и обвиняют в своих бедах облака на небе и безветрие.

Аффа сгребла горку карамелек и, возвестив: «Объявляю пятиминутную готовность!», убежала на сборы.

— Удачи тебе, — пожелал парнишка. — Будем ужинать?

— Обязательно, — заявила я уверенно, и Радик заметно повеселел.

Приготовления проистекали в авральном режиме. Юбка спешно заменилась штанами, телефон, пачка стовисоровых купюр и удостоверение личности перекочевали во внутренний карман куртки, и я перепроверила на пять раз прочность замка-молнии. Мелочевка ссыпалась в наружный карман.

Вернулась Аффа с боевым макияжем — яркими вишневыми губами, четкими бровями, выразительными контурами глаз. Минуло едва ли пять минут, а она успела собраться как на парад. В ответ на немое удивление девушка пояснила:

— В люди выходим или куда? Я созвонилась с Вивой. Заказываем такси и в три часа встречаемся у выхода. Расходы на поездку — поровну со всех. Логично?

— Логично, — согласилась я, хотя жадность не задавила бы меня заплатить за всех. — На каком помчим? На «десять и два сверху»?

— Не, — поморщилась Аффа. — Едем в цивилизацию, поэтому нужна приличная тачка.

И приличная тачка для приличных девушек была заказана.

Личная стилистка выглядела так, словно собралась в прогулку на лыжах — в ботинках со шнуровкой и в спортивной куртке с брючками. Глядя на однообразное лицо Вивы, лишенное макияжа, я вдруг поняла, что выгляжу также пресно и бесцветно. Наверное, рядом с Аффой мы смотрелись как две тусклые тени рядом с горящим фонариком.

Вот ужас-то! Год за годом, глядясь в зеркало, постепенно привыкаешь к отражению и начинаешь казаться себе если не красавицей, то очень симпатичной девчонкой (в определенных ракурсах и при определенном освещении). Приятное заблуждение длится ровно до тех пор, пока однажды кто-то, заявив: «Хочу вжиться в твою шкуру», не начинает подражать со стопроцентным сходством, отчего оригиналу становится очень и очень не по себе. Я бы сказала, что становится крайне неуютно.

У меня тут же возникли подозрения в адекватности Мэла. Наверное, у парня страшная близорукость, коли он заявил, что хотел поцеловать меня на первой лекции у Лютика. Плохое зрение Мэла явно прогрессировало, дойдя до полной слепоты: сначала в институтской библиотеке между постаментами, потом в гостях у Севолода и затем в квартире с высокими потолками. Разве можно любоваться мной при свете и без минус пятнадцати диоптрий на обоих глазах?