Синдром Зоны - [17]
Проф запнулся, порывисто вздохнул, снова снял и так чистые очки и начал их тщательно полировать платком. Фразу он не закончил, а взамен произнес:
– В общем, нам остро не хватает в научной среде такой особенности психики, которая часто встречается у врачей. У по-настоящему хороших, опытных врачей, которые далеки от жалости к пациенту в то время, когда спасают ему жизнь. Иначе они просто сгорят. С ума сойдут. Если хирург даст волю эмоциям во время операции, то, полагаю, вы сами понимаете, ничем хорошим это не кончится. Был у нас случай в позапрошлом году. Челябинская Зона, да. Но она не Челябинская, друзья мои. Город от нее достаточно далеко и практически вне опасности. А вот место под названием Кыштым… там был эпицентр первой сокрушительной Вспышки. И у нас был доклад. И на докладе присутствовала семья научных сотрудников. Удивительно, что они вообще смогли прийти, железные люди. Видите ли, у них в Кыштыме оставались родители и дочь, которых не эвакуировали. Тот… район стал почти сплошной аномалией, понимаете…
Профессор порывисто вздохнул.
– И когда во время доклада прозвучало название их района и перечень улиц, то не выдержало даже железо, из которого были выкованы те двое ученых, поклявшихся противодействовать Зоне. И видеть это было очень тяжело, и чувствовать вместе с ними тоже. С тех пор мы избегаем именовать какие-либо населенные пункты своими названиями. Это, наверное, сродни лицемерию и слабости, но селом Сухим, или поселком Ветров, или «квадратом РД-233» немного легче оперировать во время доклада. За этими прозвищами мы не так остро чувствуем смерть, Лунь. Считай, что брошенные спящие поселения теперь тоже сталкеры со своими новыми именами. Все карты Зон переписаны. Остались только совсем уж крупные объекты, но на то они и крупные, чтобы…
– Даже Москву вы часто зовете просто Городом, Проф…
– Именно так. Ты заметил верно. Я ведь москвич, да. Сорок лет жил в Москве, вырос, учился, работал, пока не переехал в НИИАЗ. Не исключено, что и выжил я благодаря этому переезду. К слову, при составлении новой сводной картографии всех АЗ мы даже получили одобрение и весьма живую поддержку отдела безопасности, можешь себе представить? А на более высоком уровне вскоре вышли атласы с серыми, пустыми овалами и кругами – новые Терры Инкогниты, и я поручиться готов, что это выгодно ровно настолько же, насколько подло и аморально. И невольно возникает мысль – не предательство ли это, не трусость ли с нашей стороны помочь таким вот образом забвению?
Поднялся заметный ветерок. Кусты вдоль дороги расступились, открыв вид с насыпи – унылое, плоское поле с полегшим слоистым бурьяном, участки серого, больного мелколесья из осин и покореженных березок. На немногих ветвях только начинали зеленеть почки, хотя немного в стороне, у развалин коровника, небольшая рощица желтела настоящим осенним золотом, и даже был виден листопад – и это в мае месяце, почти в начале лета. О том, что вскоре настанут теплые дни, тут, в Зоне, почти ничего не говорило, даже верба не по сезону только начала покрываться пушистыми соцветиями. Вездеход добрался до двух высоких, гибких прутов оранжевого цвета с пластиковыми флажками – белым и ярко-красным. Вторая пара была видна далеко в поле, ярко выделяясь на фоне жухлой прошлогодней травы.
– «Воротца», вешки, – пояснил Зотов. – В отличие от спутниковой навигации всегда работает, вне зависимости от радиоволн. Здесь они ненадежны в отличие от указателей. Но это прошлогодний маршрут, и здесь были Приливы… дважды. Шанс нарваться на аномалию невелик…
– Но он есть, – закончил я. – Давайте-ка, Проф, в машину. Мы пойдем вперед, посмотрим. Хип, держи.
Девушка ловко поймала мешочек с гайками, еще один я закрепил на поясе. Хорошая штука, как ни крути. И тяжелая, и дырка есть, и, как писал классик, гвоздик для этой цели не годится. Жаль только, что магнитофонной ленты сейчас почти не достать, редкость большая, для музыки теперь катушечники разве что в музее или у коллекционеров найдешь. А летала гайка с лентой недурно. И дуга красивая, заметная, и подобрать «зонд» проще, и найти не проблема после броска. А самое главное – виден полет просто замечательно. На этот раз примотал я к гайкам длинные полосы легкой упаковочной пленки и нарезанные в ленточку пластиковые пакеты из магазина. Непривычно, но сойдет.
Гайка, шурша ленточками, описала высокую дугу и ухнула в путаницу стеблей. И как будто не было двух лет в тишине и покое. Как будто только вчера вернулся из рейда, а сегодня новый поход. И руки вспомнили все, а голова уж тем более.
Захрустела трава под ботинками, длинная, ломкая, вся в пылеватой серой грязи. Удивительно мягко, без раскачивания и крена сполз с насыпи первый вездеход, за ним так же тихо и ловко спустился второй. И держит дистанцию Василий, внимательно следит и за сигналами от нас, и за скоростью. Тихие это машины. То ли пластиковая броня полностью «съедает» звук мотора, то ли и впрямь электрический движок настолько тихий, но слышу я только шум сминаемой широкими колесами травы и потрескивание гнилых веток. Правда, еще есть негромкое посвистывание – это быстро крутится на башне «чебурашка» дальнего детектора, водит круглыми «ушами»-антеннами. Все ближе коровники, уже можно и разглядеть пустые окна и просевшие внутрь крыши, и уже видно, что растут внутри них деревья, по маленькому такому лесочку в каждом здании. Очередная пара вешек, летают гайки, и уже потянуло едкой вонью, будто бы от одиноко стоящей в поле белой «Нивы», словно картечью, простреленной ржавыми пятнами. Но водительское сиденье пустое, видно сквозь вывалившееся стекло, а запах все крепче, сильнее, уже откровенно падальный. И вот он, источник вони – узкий канал через все поле с ручейком изумрудно-зеленой пузырчатой жижи. Гайку тратить не хотелось, и поэтому я взял ком подсохшей земли, кинул в ручей, заодно посмотрев на сканер. И от броска ничего подозрительного – влажно чвакнуло черной грязью, и детектор молчит, и внутри меня тоже все молчит, вроде как не протестует. Взглянул на Хип – кивнула стажер, махнула – вперед, мол, нормально.
Тихий, давно покинутый людьми Город. Патрули по окраинам, красно-белая лента «волчанки», туман и тишина. На пустых улицах и в покинутых домах притаилась смерть, многоликая, непонятная, невидимая. И одинокий бродяга, прежде чем переступить незримую границу мертвых земель, что-то шепчет себе под нос, прислушиваясь к шуму далекой патрульной машины. Зачем он идет туда, всякий раз рискуя жизнью? За деньгами, чтобы прокормить семью, или за адреналином, азартом, или просто в поисках свободы от опостылевшей серости быта? Он никогда не найдет ответа на этот вопрос, да и не ищет он его, если честно.
Удачливых сталкеров мало. Счастливых — еще меньше. Бывших — просто нет…Но многие из тех, кто уходил в запретные земли за новой жизнью, мечтой, за избавлением от прошлого, возвращались оттуда с выжженной дотла душой и вечным страхом во взгляде. Опустившиеся, сломленные люди, не выдержавшие испытания Зоной. Сталкеры называют их «перегоревшими», и судьба этих бывших бродяг незавидна. Теперь их ждет только смерть или тусклое, серое существование без надежды вернуться к прошлой жизни. Семен Шелихов — один из таких сталкеров, бежавших от Зоны.
Зона изменилась. Катастрофический Выброс две тысячи седьмого года далеко отодвинул ее прежние границы. Интерес ученых к Зоне возрастает, хотя уцелеть среди новых аномалий и неизвестных мутантов теперь не просто трудная задача, а целое искусство. Но там, где погибнет неподготовленный человек, где не пройдет робот, сталкер сможет проложить свою тропу. Опыт и интуиция, расчет и осторожность, удача, а зачастую и жестокость — главные составляющие выживания в Зоне, где люди могут быть куда опаснее монстров. Лунь, сталкер-одиночка, стоит перед выбором: собственная выгода или помощь другому человеку.
Последнее желание Доктора исполнено, но путь двух сталкеров, пришедших к Монолиту, еще не закончен. «Осознание», Саркофаг, Зона… и неизвестно, что делать им с этим новым знанием, куда выведут их незнакомые дороги, остались ли у них друзья, что ждет Зону и мир по их возвращении… Понятно пока лишь одно — истории Луня и Хип суждено стать Легендой.
Зона всегда была опасной и непредсказуемой. Смерть здесь вещь настолько обыденная, что сталкер привыкает к ней, привыкает к мысли, что его друзья и знакомые однажды не вернутся к костру. «Сталкер от старости не умирает» — эта правда Зоны навсегда меняет людей, живущих здесь, на этих мертвых землях. Но почему же так горько на душе, почему жжет сердце от такого привычного, знакомого известия? Ведь они не были ему даже друзьями…А тут еще и официальная власть решила ликвидировать всех «неучтенных лиц», и сталкерам теперь выжить в Зоне намного труднее, чем раньше.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Загрязненная атмосфера Орд Мантелла отбросила чудные оттенки по ее поверхности, когда солнце предрекло начало очередного мрачного дня. Черное судно медленно опустилось с небес и приземлилось в полуразрушенном доке. Из корабля – кореллианского транспортника – выдвинулся трап, и сошел одинокий пассажир. Небольшая кучка местных проявила интерес, но одного быстрого, преисполненного угрозы взгляда хватило, чтобы спугнуть их. Это была отнюдь не необычная реакция на Сайфера Боса, пользующегося дурной славой охотника за наградой.
При упоминании о легендарных драконах, бывших, предположительно, в четыре или пять раз больше, чем самые старые банты, несколько посетителей крохотной таверны удаленной заставы притихли. Большинство их отмахнулось от заявления мон-каламари, пробурчав, что тот напился или же хватил солнечный удар – а то и все сразу. Но кое-кто навострил уши, как сделали то двое в плащах в конце кантины. Едва заслышав слово «крайт», Даск Мистфлаер распахнула свое пустынное одеяние,...
Империя узнает, что у Альянса Повстанцев есть голокрон, в котором содержатся имена всех агентов и друзей повстанцев в Империи. Дарт Вейдер поручает инквизитору любой ценой достать этот голокрон. Повстанцы же отправляют своего агента вернуть голокрон на главную базу.
В разгар Войн Клонов мастер-джедай Йода вновь должен встретиться с одним из величайших своих противников — графом Дуку…Яростные Войны клонов довели Республику до грани катастрофы. В ходе жестокой битвы одному из рыцарей-джедаев сохранили жизнь, чтобы он мог доставить на Корускант послание на имя Йоды. По-видимому, Дуку хочет мира и требует встречи. Маловероятно, что вероломный граф искренен, но на кону миллионы жизней, и у Йоды нет выбора.Встреча состоится на планете Вжун, пропитанной темной стороной. Более трудной задачи нельзя и представить.
Дилогия, изображающая период Войн клонов не то чтобы с неожиданной, но все же с довольно непривычной стороны. Главными героями стали не джедаи, не солдаты и не наёмники, а обычные, в общем-то, врачи, разворачивающие свои передвижные госпитали прямо в зоне боевых действий.Хирург, маскирующий своё отчаяние за едкими остротами; врач-забрак, который глядит в лицо смерти с высоко поднятой головой, изливая чувства в прекрасной музыке; медсестра, увлеченная работой, а также доктором-коллегой; падаван-целитель, впервые посланная на задание без учителя… Все они — крохотная бригада полевых врачей, отправленная на на отдалённую, хотя и довольно важную планету Дронгар, где кипит бой за обладание бесценным лечебным растением, а мед-эвакуаторы непрерывно подвозят раненых бойцов — как клонов, так и обычных солдат.И пока одни сражаются за жизни выживших, другие втихую наживаются на войне — как с помощью операций на черном рынке, так и манипулируя ходом самих сражений.
Химик и Пригоршня, два легендарных сталкера, снова вместе!Начало их пути в Зоне, их знакомство и первое, самое странное приключение!Откуда взялись в Зоне лешие – группировка, владеющая необычным оружием и вещами? И почему они так рьяно защищают одну точку недалеко от АЭС – место, куда можно проникнуть лишь тайным путем, про который знает только один человек, ученый и скупщик артефактов?Известный репортер (которому вскоре предстоит получить прозвище Химик) прибывает в Зону, чтобы распутать этот клубок загадок.
Снайпер искал путь к исполнению своего желания – и он нашел его! Чтобы оживить погибших друзей, ему нужно вновь пробиться через границу миров и вернуться туда, куда он однажды поклялся никогда не возвращаться. В мир, где биороботы питаются трупами убитых солдат. Где боевые мутанты и киборги охотятся друг на друга. Где телепаты управляют целыми армиями. И где люди, укрывшись за стенами древнего Кремля, раз за разом отражают атаки ужасных монстров. Там, в этом страшном мире вечной войны, Снайперу предстоит сделать нелегкий выбор: чтобы оживить друзей, ему придется погубить целый мир, а может, даже не один. Ведь у каждого исполнения желания есть своя цена. И чем сложнее оно, тем страшнее расплата.
Зона разделила его жизнь на две части. В первой он был военным, во второй выбрал стезю вольного бродяги, сталкера-одиночки с позывным Торпеда. На каждом шагу в Зоне сталкера подстерегает смерть, способная принимать любое обличие. Здесь легко можно угодить в ловушку аномалии, стать обедом мутанта или попасть в силки клана хантеров. Только опыт и везение помогают сталкеру вернуться домой с хабаром. Торпеде не занимать ни того, ни другого. Он получает предложение, от которого не сможет отказаться: найти и уничтожить легенду Зоны – неуязвимого Черного призрака. Но новое задание обернется для Торпеды игрой на выживание.