Синдром властного негодяя - [28]

— Клуша, банан только чистить с минуту. Как он его мог внезапно съесть?

Маша театрально расстегнула несколько пуговиц на шубе, взмахнула воротом и бросила: «Душно!». Мужчины ненадолго расступились, затем снова сомкнули круг, придавливая богиню. Тогда она встала и негромко пробасила:

— Что, едем ко мне, мальчики?

И такой кокетливый смешок в конце. Троицу снесло в тот же момент. Один даже вжался в дверь выскочил на следующей же остановке. Маша села, вытянула ноги, насколько позволяло пространство и засунула в рот жвачку.

— Выдра, гад, приучил к этому. Он отлично голоса пародирует, без всякого напряга, а мне два года пришлось тренироваться.

— Очень натурально вышло, — подтвердила я.

Потрясающих талантов девушка — Маша. И с моралью, наверное, права: если ты беззащитная рохля, которая даже за бананом уследить не может, то нечего жаловаться на судьбу. Жалуйся на себя!

До автосервиса еще минут десять ехать, а уже потряхивало от волнения. Конечно, Сорока, от которой все так хотели избавиться до сих пор без работы, и почти заняла положенное женщине место: у плиты. Зато больше не надоедает никому ни своей работоспособностью, ни внешностью, ни полом.

— А-а-а, — отмахнулась Маша. — Это так, из «ленивого арсенала», есть штуки и позабористее. Насчет банана. Есть у меня подружака, Натаха, вся такая молчаливая, деловая, сосредоточенная. В правительство писала. Я ее зауважала прям. Думаю, у-у-у, молодец Натаха, проявляет активную гражданскую позицию. А потом она показала свое письмо. Там было предложение выделять государственную дотацию на оформление бровей, а по справке от косметолога — ещё и квоту на татуаж. Типа это сделает всех женщин чуть счастливее и поднимет демографию. Знаешь, какая тут мораль? Не каждая мудрень на самом деле чего-то стоит. О, как.

С этим поспорить было сложно. И Доктор он же такой весь странный фальшивый, наигранный, странно ждать от него какой-то вселенской мудрости. Тем более в истории о банане.

Обидно всё-таки, я целую минуту радовалась, что разгадала его загадку.

Сугроб, под которым пряталась машина, вырос уже выше моего роста и неприятно кольнул тем, что вокруг все расчистили. И даже догадываюсь, куда скидывали лишний снег. Ладно, сейчас разгребу немного, вон и лопата возле забора стоит. Но Маша остановила меня:

— Сама копать собралась? Пфф, сейчас тут постоим пять минут красиво, найдем помощников.

— Не найдем. Они же ее и закопали.

А сейчас ещё и попрятались, то ли от стыда, то ли просто встречаться не хотят.

— Себе хуже сделали, — уверенно сказала Маша. — Ну или пошли поскандалим. Я как раз взбодрилась после трамвая.

29

Всегда считала скандал отвратительным способом решения проблем. Хуже только драка! Но Маша выглядела такой уверенной, решительной, а Семеныч и остальные «дорогие мои коллеги» абсолютно точно заслужили если не скандал, то разговор на повышенных тонах, так что я неуверенно кивнула Маше и повела ее внутрь нашей конторы.

Мужчины останавливались при виде богини, откровенно пялились и за малым не посвистывали вслед, но та не замечала этого. Она и дверь в кабинет Семеныча почти не заметила, просто дернула за ручку и уверенно открыла, без стука и прочих условностей.

— Кто тут Феофан?

Я же тихонько прокралась следом и привычно опустила взгляд на пол, чтобы не вызвать начальственный гнев слишком дерзким видом. Отметила, что ламинат покрылся слоем пыли, потому как руководить одной уборщицей для Семеныча всегда было сложнее, чем доброй сотней мужчин. Раньше ее уговаривала, точнее, «выносила мозг своим занудством», как признавалась сама Любовь Юрьевна, именно я. А теперь, когда таксопарк избавился от одной женщины, то бесповоротно попал под твердую руку другой. Установился жёсткий и суровый матриархат, так сказать. Поэтому пыль, грязь, самостоятельно выносимый мусор и расставленные всюду горшки с декабристами и фиалками. Которые никогда нет, но в этот раз непременно зацветут к Новому году.

— А вы кто, барышня? — спустя минуту Семеныч все же собрался с силами и ответил Маше. Та хлопнула жвачкой и пихнула меня вперёд.

— Я типа группа поддержки. Тут кисуня вам кой-чего сказать хочет. Поделиться эмоциями от вашего предшествующего общения. Давай, — ещё чуть подтолкнула она, — время скандалить.

— Фирка такого не умеет, — он хмыкнул в усы и откинулся на кресле с явным облегчением. — Расскажи лучше, как там Денис Павлович, все ли в порядке? Не выгнал тебя ещё?

— Вы чё, он ее полтора года ждал! Чувства! О! — Маша взяла меня за руку и тоном профессора на лекции начала рассказывать о том, как нужно скандалить.

Первая фаза: дать намек, что я недовольна сложившейся ситуацией и крайне решительно настроена ее изменить.

Нужно четко обозначить свою позицию и дать высказаться оппоненту. После, ещё раз повторить свои претензии, усиливая нажим.

Но это схема для долгого скандала, пояснила Маша, кратко можно сразу начать с третьей фазы: «Да вы вообще охамели!».

Семеныч слушал нас и посмеивался, то и дело дёргая себя за ворот свитера. Снова маловат и колется. Жена у бывшего начальника прижимистая, одежду ему всегда покупает на распродажах, ещё и выбирает пострашнее, чтобы на мужа точно ни одна девица не позарилась.