Синдром фрица - [18]

Шрифт
Интервал

"Ты что? - спросил я. - Надь, ты что?"

Она посмотрела на меня и давай рыдать заново.

Тебя побил кто, спрашиваю, отчим побил, что ли?

"Нет, нет, не отчим, мать, ее отчим бросил, а она на меня". - Надя завыла.

И потом вдруг подняла платье.

На ее смуглом животе были два отпечатка ладони. Два маленьких отпечатка.

"Вот, скоро синяки будут..." - Надя уже плакала меньше. Она, шмыгая носом, опустила глаза.

Кто это... тебя так, говорю.

"Никто... - Она готова была разорвать меня на части. - Сама... Я сама... Понимаешь, жирный?!"

Понимаю, говорю, только не обзывайся.

"Я сама... А знаешь... Почему... Потому, что я плохая! Плохая! Плохая! Плохая! Я хочу, чтобы моя мать умерла! Я буду плакать! Видишь, какая я!"

Да нет, говорю, Надь, ты хорошая... Правда... Вот прабабушка говорила...

"Да заткнись ты со своей слепой! Ненавижу! Ты ничего не понимаешь! Только жрешь!"

Я испугался, что она опять поднимет вой. Но Надя не собиралась плакать.

Она спокойно посмотрела мне в глаза.

"Ладно, не обижайся. Я скажу тебе тайну... Никому! Если скажешь, я про тебя такое расскажу!"

Нет, говорю, не скажу. Мне все всё говорят.

"Так вот, я не хочу, чтобы мать умерла... Понимаешь?! Я хочу ее забыть! Понимаешь?! Забыть! Как будто у меня никогда ее не было! И отчима и всех забыть! Как будто я совсем одна! Понимаешь?!"

Я понимал. Я слушал. Я смотрел на ее перекошенное от этой правды лицо.

А потом она успокоилась. Сложила руки на коленях. Я докурил и затоптал окурок.

"Хочешь чеснока? - предложила она. - После лаврушки все равно пахнет, а после чеснока нет".

Она очистила одно перышко и протянула мне. Я откусил и вернул. И когда сморщился от горечи, почувствовал Надькину руку на щеке.

Она гладила меня и приговаривала: "Не обижайся... Я злая... Ты не обиделся?"

Она гладила меня по щеке так, как никто не гладил. Покраснев, я закрыл глаза.

"Не обижайся... Пожалуйста... Я принесу тебе поесть что- нибудь... Не обижайся... Я дура..."

Она гладила меня по щеке, по руке, по лицу, по волосам.

Так мы сидели не знаю сколько времени. Два ребенка. Два маленьких урода. Два живых существа в подвале.

Сколько было любви... И какая нежность.

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

Пару раз в роддоме мне доверяли очень важные задания. Я должен был отнести мертвых младенцев в морг. Их там учитывали.

Нужно было пройти метров сто. По прямой. По асфальтовой дорожке. Под яблонями больничными. Под кислыми яблоками.

В первый раз все прошло нормально. Мне старуха-санитарка вручила два плотных свертка. Ей было некогда. Она должна была срочно в операционной собрать с пола кровь. Кровь матери этих свертков.

- - - Не бойся, - - - сказала санитарка, - - - это выкидыши - - - это еще не дети

- - - Я не боялся.

Зажмурившись, прижав к себе эти кульки, я побежал. По прямой.

И ворвавшись в морг, чуть не бросил их на стол. За столом сидел толстый патологоанатом и ел домашние пирожки. Он был похож на бухгалтера.

- - - Из роддома, - - - спросил он утвердительно.

Я кивнул. В нос мне ударил запах мяса, жареного мяса из его жующего рта.

Я бросился обратно.

Второй раз был последним. Я потерял одного мертворожденного.

- - - Донесешь, дождешься справку и обратно, - - - сказала мать.

Молоденькая медсестра-стажер, напевая, пеленала последнего. Их опять было двое. В один день. От разных матерей. Я смотрел, как голова второго исчезает в конверте пеленки.

Пеленка была старая, вся в дырах.

- - - Слушай, - - - сказала мать девушке, - - - для них это ведь гроб - - - Когда за ними приходят, чтоб хоронить, обычно и не разворачивают - - - Кому хочется на это смотреть - - - Наши пеленки для них как саван - - - Надо новую - - - Поищи без печати - - -

Я уже не торопился. Нес их спокойно. Глазел по сторонам.

Были сумерки. Хромые прогуливались. Женщины с выпадающими внутренностями играли на лавках в карты. Возле них сидели небритые мужья с грустными, как у старых лошадей, лицами.

Слепые сидели рядышком и трогали быстро друг друга. И хохотали тихо.

Я веселый и довольный тем, что такой спокойный, нес этих "ребяток".

Старая санитарка называла их всегда "ребятки".

Меня окликнули слесаря.

Это было обычное дело. Я воровал для них настойки на спирту. Бегал за сигаретами. Иногда приносил закуску.

- - - Иди на минутку, Фриц, - - - позвал шофер "скорой

помощи".

Я показал головой на "ребяток".

- - - Да на минутку! - - - Положи их вон на траву - - - Пару слов сказать - - -

Я, идиот, так и сделал. Положил их рядышком. Плотнее, "чтоб не раскатились"... А как они могли раскатиться... Положил их под яблоней и побежал в "слесарку".

Что они хотели... Да ничего особенного. Чтоб, когда главврач приедет, пришел и предупредил. Чтоб успели домино попрятать.

Когда я вернулся, под яблоней лежал один сверток и пеленка. Второго ребенка не было.

Меня будто по голове шарахнули. Я стоял и смотрел на сверток и пеленку рядом. Как будто он сам распеленался и смылся.

Схватив оставшегося парня, я бросился на поиски "беглеца".

- - - Эй! - - - Ты где?! - - - орал я.

Я думал, а может быть, он был не мертвый!

Я носился, будто у меня атом в заднице. Чуть не сбивая с ног хромых. Ветром разворачивая старушек с внучками. В лае местных собак я носился по всему больничному городку. Я заглядывал во все дыры. Даже урны переворачивал. Будто он мог от меня спрятаться.


Еще от автора Дмитрий Святославович Бортников
СвиноБург

«Свинобург» — новая книга Дмитрия Бортникова, финалиста премий «Национальный бестселлер» и Букер за 2002 год. В своей прозе автор задает такую высокую ноту искренности и боли, что это кажется почти невозможным. «Свинобург» — это история мытарств провинциального русского мальчика, прошедшего путь от Саратова до Иностранного легиона и французской тюрьмы.


Спящая красавица

«Спящая красавица» - третье по счету произведение довольно громкого автора Дмитрия Бортникова. Со своим первым романом «Синдром Фрица» он в 2002 году вошел в шорт-листы «Нацбеста» и «Букера», известен переводами за рубежом. Чтение крайне энергетическое и страстное, шоковое даже. Почти гениальный микст Рабле, Платонова, Лимонова и Натали Саррот - и при этом с внятным скандальным сюжетом. Роман, о котором будет написано великое множество противоречивых рецензий и который способен затронуть наиболее интимные процессы любого читателя.


Рекомендуем почитать
Потомкам нашим не понять, что мы когда-то пережили

Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.


«Я, может быть, очень был бы рад умереть»

В основе первого романа лежит неожиданный вопрос: что же это за мир, где могильщик кончает с собой? Читатель следует за молодым рассказчиком, который хранит страшную тайну португальских колониальных войн в Африке. Молодой человек живет в португальской глубинке, такой же как везде, но теперь он может общаться с остальным миром через интернет. И он отправляется в очень личное, жестокое и комическое путешествие по невероятной с точки зрения статистики и психологии загадке Европы: уровню самоубийств в крупнейшем южном регионе Португалии, Алентежу.


Привет, офисный планктон!

«Привет, офисный планктон!» – ироничная и очень жизненная повесть о рабочих буднях сотрудников юридического отдела Корпорации «Делай то, что не делают другие!». Взаимоотношения коллег, ежедневные служебные проблемы и их решение любыми способами, смешные ситуации, невероятные совпадения, а также злоупотребление властью и закулисные интриги, – вот то, что происходит каждый день в офисных стенах, и куда автор приглашает вас заглянуть и почувствовать себя офисным клерком, проводящим большую часть жизни на работе.


Безутешная плоть

Уволившись с приевшейся работы, Тамбудзай поселилась в хостеле для молодежи, и перспективы, открывшиеся перед ней, крайне туманны. Она упорно пытается выстроить свою жизнь, однако за каждым следующим поворотом ее поджидают все новые неудачи и унижения. Что станется, когда суровая реальность возобладает над тем будущим, к которому она стремилась? Это роман о том, что бывает, когда все надежды терпят крах. Сквозь жизнь и стремления одной девушки Цици Дангарембга демонстрирует судьбу целой нации. Острая и пронзительная, эта книга об обществе, будущем и настоящих ударах судьбы. Роман, история которого началась еще в 1988 году, когда вышла первая часть этой условной трилогии, в 2020 году попал в шорт-лист Букеровской премии не просто так.


Кое-что по секрету

Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.


Сексуальная жизнь наших предков

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.