Синдром Джека-потрошителя - [38]

– Не слишком ли опрометчиво – подозревать всех подряд? – полюбопытствовал Леон. – Вот разносчик пиццы мимо прошел – он тоже подозреваемый?

– Если он прошел со своей пиццей в два часа ночи мимо окровавленного тела через секунду после убийства, то да, он подозреваемый.

– А ты не преувеличиваешь роль этого таксиста? – удивился Леон.

– Преувеличиваю. Но мы ведь говорим о разносчике пиццы, – хитро улыбнулась Анна.

– Намек понятен. И тем не менее не торопись ты всех без разбора записывать в подозреваемые! По делу твоего Джека, насколько я помню, там человек десять от силы набиралось, не больше.

Он не хотел признаваться, что все больше читал о Джеке-потрошителе, но иначе уже не получалось, ему нужно было играть с ней на равных.

Увы, до этого пока было далеко, Анна тихо рассмеялась:

– Человек десять – это только основных. Но прежде чем стать основными, они прошли несколько фильтров, а изначально они были в одном ведре со всеми. Чтоб ты правильно понимал, только во времена расследования у полиции было больше двух сотен подозреваемых.

– Э… сколько?

– Больше двухсот, – повторила она. – Подозреваемыми, как ты говоришь, реально делали всех подряд, когда дело стало шумным и общественность требовала хоть какого-то результата. Но обо всех подозреваемых, естественно, не упоминали, наоборот, полиция старалась скрывать их от прессы. Потому что когда в дело вмешивалась пресса, все обычно шло наперекосяк. И это мы, опять же, говорим только об официальном расследовании и временах Джека-потрошителя. Позже, когда он уже стал легендой и раскрыть его тайну пытался чуть ли не каждый младенец, число подозреваемых лишь возросло. Порой появлялись совсем уж шокирующие версии, но их целью чаще всего была не реальная помощь в расследовании, а попытка привлечь к себе внимание. Вроде как я крикнул громкое имя, смешал его с легендарным преступлением, привел сомнительный аргумент – и я у мамы детектив.

– Шокирующие версии – это какие же?

– Льюис Кэрролл, например.

– Льюис… Кэрролл? – переспросил Леон. – Это тот, который?..

– Который «Алиса», да.

– Но как?

– Я ведь предупреждала тебя, что эти версии были высосаны из пальца, – покачала головой Анна. – С Кэрроллом – самый яркий пример. Ты не поверишь, но обвинили его из-за «Алисы».

– Каким это образом?

– Якобы в «Алисе» нашли зашифрованные описания убийств Джека. Но ты «Алису» читал? Если попытаться ее расшифровать, да еще и подогнать под определенную цель, в ней можно найти предсказания Нострадамуса и ответ на главный вопрос Вселенной. Бывает версия ради дела, а бывает – версия ради версии, просто чтобы залезть повыше и покричать о себе, стараясь за счет чужих талантов привлечь внимание к своим сомнительным достижениям. Кэрролл, кстати, был не единственным, на ком хотели попиариться.

– Кому еще досталось?

Они добрались до машины, и Леон снова открыл перед ней дверь. На этот раз не из-за привычки, созданной Лидией; ему просто хотелось.

– Уолтеру Сикерту, художнику. Тут все было на поверхности: он рисовал преступления Джека и не скрывал этого. Ну так что же? Художники находят вдохновение не только в красоте, но и в ее полной противоположности. Джек стал легендой, он сиял ярко, он привлекал внимание. Для многих уже было не важно, кем он был на самом деле – психопатом, извращенцем, жестоким убийцей. Важна легенда, любая легенда. Так вот, Сикерт его нарисовал, а спустя много лет кое-кто попытался увеличить продажи своего опуса, связав художника с убийцей. Видишь? Скандал в наши времена – это отличная реклама, для которой ищут любой повод. Был ли Сикерт Джеком? Теоретически вероятность есть, но точно так же он мог быть первым из джедаев или потомком человека, убившего последнего мамонта. У нас у всех есть статистическая вероятность оказаться кем-то совсем уж невероятным, но мы ведь не рассматриваем ее всерьез.

– И что, Сикерта просто взяли и назвали убийцей из-за картин? – не поверил Леон.

– Если бы только из-за картин, скандал получился бы так себе. Нет, Сикерт якобы вел свои записи на такой же бумаге, на какой были написаны некоторые из писем Джека, и почерк был похож. Всего этого достаточно для внимания, но недостаточно для серьезного обвинения. Когда прошло столько лет, сложно сказать, какие улики реально существуют, а какие – фабрикуются второпях. Ради продаж очередной книги к этому даже Генри Говарда Холмса приплели – и ничего, не постеснялись.

– Кого?.. Единственный Холмс, которого я знаю, зовется Шерлоком.

Анна не сказала, куда ее везти, а он не спрашивал. Он просто подыскивал для них подходящий ресторан, чтобы пообедать. Может, и следовало бы обсудить это, однако тогда, как ему казалось, нарушилось бы то самое тонкое взаимопонимание между ними. Да и потом, Анна ведь видела, что машина движется через город, и ни о чем не спрашивала.

Вместо этого она снова назвала имя:

– Генри Говард Холмс.

– Впервые слышу.

– Невелика потеря. Холмс был американским серийным убийцей, первым удостоившимся этого сомнительного звания. В Америке он широко известен – там вообще специфическое отношение к серийным убийцам. Но ему все равно далеко до той славы, которой обросло имя Джека-потрошителя – особенно с учетом того, что это даже не имя. Честно говоря, если бы Джек попался и обрел форму простого смертного, вряд ли он стал бы так популярен. Но он, непойманный, превратился чуть ли не в демона, у него своя полноценная мифология, и это делает его случай уникальным. Но вернемся к Холмсу – тому, который не Шерлок. Спустя много лет после его смерти его потомок написал книжку об этом звездном родстве. Книжка продавалась так себе, и автор старался сделать все, что мог, чтобы всколыхнуть интерес к ней. Среди прочего он утверждал, что в восемьдесят восьмом году Холмс путешествовал в Лондон, и в его дневнике сохранились записи об убийстве проституток. Видишь? Чем не улика? По весу она не уступит пачке бумаги, и обе они никого ни в чем не могут по-настоящему обвинить. Был ли Холмс Джеком? Очень и очень вряд ли.