Символы славянского язычества - [5]

. Постулаты высокой нравственности, выраженные в Нагорной Проповеди с недосягаемой глубиной и лаконизмом Евангелия — «будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5: 48) — передавались из поколения в поколение от прадедов, дедов, от отца к сыну, как традиции предков.

Благотворное воздействие христианского вероучения на языческие сообщества, достигшие в своем культурном развитии уровня, способствовавшего восприятию монотеизма и духовных ценностей, с ним связанных, особенно показательно в отношении основной библейской заповеди: «Не убий». Наглядно проявляется это, в истории традиций христианской эпохи, в преобразовании языческих форм культа предков в драматизированно-игровые обрядовые действа.

Для понимания сущности синтеза христианских и языческих воззрений, соотношения церковных установлений с языческими элементами в традиционном ритуальном цикле существенно преодоление смещения акцентов на идеализацию язычества, романтическую освещенность его ритуалов^{18}. В дошедших до нас сведениях фигурируют преимущественно переосмысленные под воздействием христианского вероучения, облагороженные, преобразованные в знаковые и символические разновидности формы. При тенденциозном освещении слияния языческих культов с христианской обрядностью («православное язычество» и т. п.). христианская основа традиционного ритуального комплекса отодвигалась на второй план. Накануне принятия христианства общественное сознание приблизилось к монотеизму, к отходу от варварских форм ритуалов, поскольку восприятие культурных влияний обусловлено подготовленностью почвы для заимствования более высоких норм.

Благотворное воздействие христианского религиозно- нравственного начала проявляется в трации в многообразных, разнородных и разностадиальных формах. Традиционный ритуальный комплекс пронизан стадиально и хронологически разнородными обрядовыми действами знаковой сущности, символика которых красноречиво свидетельствует о претворении варварского ритуала под воздействием христианских морально-нравственных норм^{19}. Свойственное церкви приурочение христианских празднеств к привычным языческим ритуалам сыграло решающую роль в преобразовании варварских обрядовых действ в знаковые их формы. Особенно явственное выражение нашло это в Крещении у южных славян. Кульминацию праздника составляло собрание всем селением на берегу моря (или возле проруби). Вслед за крестом, заброшенным священником в воду, бросались мужчины; выловивший его «герой дня» возглавлял торжественное шествие к церкви.

Апогеем преобразования языческих костров^{20} предстает рождественская елка с зажженными свечами и со звездой на верхушке, на крестообразной подставке.

Разнообразные формы изображения креста в народной традиции вызывают ассоциации с «эпистулой» Фотия, заложенными в ней основами христианской догматики, этики и морали, где подчеркивается значение Креста как наиуниверсальнейшего христианского символа, роль его в народной среде как наиболее доступного зримо проявления христианства^{21}.

В народной традиции христианской эпохи культ предков выливается в почитание «святых родителей» (родных предков).

Усвоение христианского вероучения приводит к утверждению в моральных устоях общества заповедей «не убий», «чти отца своего и мать свою», а в обрядовой традиции — превращению жертв языческого ритуала в знаковые атрибуты драматизированных действ^{22}.

Значимость «христианского мифа»^{23} выражена во всеобъемлющей сущности изречения Христа: «милости прошу, а не жертвы» (Мф. 11: 7).

О мироздании, смерти и вечности, и культе предков

Проявления древнеиндоевропейских, праславянских воззрений на взаимосвязи Земли и Священного Космоса в фольклорной традиции издавна вызывали неослабевающий интерес как учёных разных направлений науки, так и широкого круга читателей. Из представлений о мироздании как органичном единстве мира Богов и обожествленных (деифицированных) предков в Священном Космосе и людей на Земле вытекает восприятие смерти как перехода к иным формам существования. Представления о «вечном мире», о душе противоречивы, сложны и непоследовательны вследствие смещений, видоизменений и переосмысления под воздействием христианского вероучения.

Воззрения на связи земного и потустороннего миров, взаимосвязи предков с потомками, на покровительство самых различных видов, оказывавшееся предками как родственникам, так и сообществу потомков при судьбоносных обстоятельствах, уходят корнями в общеиндоевропейский период. Представления о могуществе предков, обусловленные пребыванием их в Священном космическом мире, из которого исходит начало всех начал, устойчиво сохранились в традиции. Представления эти и у древних славян не имели стройной, логически выдержанной системы. Даже в Ведах, в этом древнейшем памятнике общеиндоевропейской культуры, они расплывчаты и трудноуловимы. Разумеется, связано это в известной мере со специфической символикой и образностью самого памятника, непонятной подчас и брахманам. Объясняется это не только утратой существенных элементов древнейшего мифологического наследия, но и особенностями поэтического стиля, сложностью символики поэтического словаря, основанной на многоступенчатых ассоциациях, туманных намеках на истину, известную лишь узкому кругу посвященных.