Символ и ритуал - [18]

. В этом смысле предметы и соответственные действия — не просто вещи, символизирующие иные вещи или нечто абстрактное. они являются непосредственной частью тех сил и целительных действий, которые они представляют. Я намеренно употребил выражение «целительное действие», поскольку многие предметы определяемые как символы, определяются также как лекарства Так, соскобы и листья с таких деревьев, как мудьи и мукула. толкут вместе в ступах для еды, смешивают с водой и дают больным для питья или омовения. Здесь — прямая передача животворных сил, которые считаются присущими определенным предметам при ритуальных условиях (освященная площадка заклинания сверхъестественных существ и т. п.). Когда предмет используется по аналогии, он функционирует недвусмысленно как символ. Так, когда дерево мудьи используется в обрядах совершеннолетия, оно явно представляет материнское молоко; ассоциация здесь — по виду, а не по вкусу. Однако, когда мудьи применяют как лекарство в ритуале, ощущается, что некоторые свойства материнства и вскармливания передаются физически. В первом случае мудьи используется потому, что о нем «хорошо думать», а не потому, что его «хорошо есть»¹⁵; во втором — потому, что обладает материнской силой. Те же самые предметы используются и как силы и как символы, метонимически и метафорически — в зависимости от контекста Аспект силы символа вытекает из того факта, что. символ является частью физического целого, а идеационный аспект — из аналогии между символическим средством и основными signi ficata символа.

Каждый символ выражает много тем, а каждая тема выражается многими символами. Культурное полотно ткут символическая основа и тематический уток. Сплетение символов v тем служит богатым хранилищем информации не только о природной среде, как она постигается и оценивается исполнителями ритуала, но и об их этических, эстетических, политических, правовых и лудических (сфера игры, спорта и т. п. в культуре) идеях, идеалах и правилах. Каждый символ — хранилище информации как для исполнителей, так и для исследователей, однако, для того чтобы точно определить набор тем данного ритуала или ритуального эпизода, следует выяснить отношения между ритуальными символами и их формами, включая вербальное символическое поведение.

Преимущества коммуникации посредством ритуалов в бесписьменных обществах очевидно велики, поскольку индивидуальные символы и нормированные отношения между ними имеют мнемоническую функцию. Символические словарь и грамматика до некоторой степени восполняют отсутствие письменных записей.

Семантические параметры

У символов есть три особенно значительных параметра: экзегетический, операционный и позиционный. Экзегетический заключается в объяснениях, которые даются исследователю исполнителями в ритуальной системе. Исполнители разного возраста, пола, ритуальной роли, статуса, степени эзотерического знания и т. д. доставляют сведения различной полноты, объяснительной силы и внутренней логичности. Исследователь должен вывести из этой информации заключение о том, как члены данного общества думают о ритуале. Не во всех африканских обществах есть люди, готовые что-либо сказать о ритуале, и процент тех, кто способен предложить истолкования, меняется от группы к группе и внутри групп. Однако, как свидетельствует большинство этнографических трудов¹⁶, многие африканские общества хорошо обеспечены экзегетами.

В операционном параметре исследователь уравнивает значение символа с его использованием — он наблюдает, что исполнители делают с ним и как они относятся друг к другу в этом процессе. Он также регистрирует их жесты, выражения и другие невербальные аспекты поведения, открывая ценности, которые они представляют, — горе, радость, гнев, триумф, скромность и т. д. Антропологи ныне занимаются разными видами невербального языка — от иконографии (изучение символов, чьи формы скорее обрисовывают понятия, которые они обозначают, чем служат их произвольными, условными знаками) до кинесики (изучение движений тела, выражений лица и т. п. как способов коммуникации или дополнений и усилителей речи). Некоторые из этих видов подпадают под рубрику операционного значения символа. Неэкзегетическая, ритуализованная речь, как, например, формализованные молитвы или заклинания, также относится к этой категории. Здесь вербальные символы сближаются с невербальными. Исследователя интересуют не только социальная структура и организация тех людей, которые оперируют символами на этом уровне, но также и то, какие люди, категории и группы отсутствуют в данной ситуации, поскольку формальное исключение способно проявить социальные ценности и отношения.

В позиционном параметре наблюдатель находит в отношениях между одним символом и другими символами важный источник его значения. Я показал, как бинарная оппозиция может в определенном контексте высветлить один (или более) из множества референтов символа, противопоставляя его одному (или более) из референтов другого символа. Используемый в ритуальном контексте с другими — тремя или более — символами, данный символ обнаруживает новые грани своего полного «значения». Группы символов могут быть выстроены таким образом, чтобы составить сообщение, в котором определенные символы функционируют аналогично частям речи и в котором могут существовать условные правила соединения. Это сообщение — не об особых действиях и обстоятельствах, а о том, каковы в данной культуре основные структуры мышления, этика, эстетика, право и способы осмысления нового опыта.