Симулякры доктора Хьюго - [13]

Она была прибрана. На самой могиле росли цветы мака.

— Вот, — сказал старик и ударил тростью. — Он здесь.

— Я думал он жив.

— В какой-то степени он всегда рядом с нами.

Но Хью не устраивал этот ответ. Он хотел лично убедиться, что тело Амади находится там и что он мертв, и уже никогда не поднимется из могилы.

Кладбищенский сторож ответил отказом. Даже не посмотрев ему в глаза, захрипел и грозно ударил своей тростью, развернувшись и предупредив, чтобы доктор не делал глупостей, способных привести к непоправимым последствиям. И док ушел, зная, что ночью вернется и сделает это несмотря ни на что.

После полуночи Хьюго проник на территорию кладбища и начал свое грязное дело, подталкиваемый непередаваемым внутренним желанием, которое было сильнее чувства страха, сильнее чувства самосохранение. Более древнее, чем все инстинкты на свете.

Вдалбливая острие лопаты в землю, он разрывал могилу, как вандал в поисках сокровищ. Делал это почти не прячась, лишь иногда поглядывая в темноту, пытаясь высмотреть в ней свет горящего сторожевого фонаря. И уже в самом конце, когда вместо звука осыпающейся земли в ушах появился хруст ломавшихся досок, Хью отбросил орудие труда и упал на колени, чтобы следующим движением вырвать кусок древесины и увидеть… пустоту. Он был пуст. Вместо разложившегося трупа внутри трухлявого саркофага лежали цветы. Гроб был почти доверху набит ими. Свежими, как будто только что сорванными с поля, маковые бутоны дурманили своим ароматом, погружая его в гипнотический сон. Амади исчез.

На поверхности послышались шаги, очень быстрые. Приближавшийся человек шел прямо к нему, стремительно сокращая расстояние. Хью поднял голову, попытался взобраться по отвесной земляной стенке, но едва лишь выглянул на верх, как нечто тяжелое разрезало воздух перед его лицом и в следующую секунду, словно маятник, качнувшийся в противоположную сторону и начавший свой обратный путь, врезался в его голову.

Он упал. Съехал по стенке вырытой могилы и рухнул прямо в гроб, разбив остатки крышки и погрузившись всем телом в цветы. Мгновение доктор еще соображал. Разум покидал его постепенно и фигура незнакомца, склонившегося над могилой с лопатой в руках, стала последним, что удалось запечатлеть им перед сном.

А был ли это сон?

Хью не знал. Он падал, как это часто бывает в детских кошмарах, когда дна нет, а ты все продолжаешь снижаться, ускоряясь словно метеорит. Мчишься к самой земле, раскаленный и наполненный смертью. Вот еще секунда, осталось совсем чуть-чуть! Показалась земля, стали отчетливыми границы городов. Минск. Пригород. Несколько сотен тысяч человек готовились проснуться, чтобы выйти на работу, заполнить собой улицы, дороги, многоэтажные офисные здания. Но всему этому было не суждено осуществиться, ведь космическое тело уже летело к ним на встречу. Падение. Земля сотряслась и казалось сама пустилась в пляс, прогнувшись под ударом невероятной силы. Небоскребы затрещали. Конструкции начали крошиться, сыпаться. Кирпичная кладка полетела во все стороны, а за ними и люди. Крики. Боль. Отчаяние. Катастрофа. Все это он видел своими глазами. Настолько отчетливо и почти осязаемо, что в какой-то момент Хью поверил в происходящее и был готов смириться с тем, что все это произошло по его вине. Но какая-то сила вернула его обратно с того света. Пленка отмоталась назад. Яркие кадры апокалипсиса превратились в пепел и перед лицом, едва он открыл глаза, показался петух. Обезглавленная тушка птицы висела вверх ногами, привязанная за желтенькие лапки к специальной конструкции, болтавшейся на веревках прямо над наполовину наполненной кровью тарелкой. Запах был мерзок, ему захотелось встать, но боль в голове оказалась сильнее и прижала его окончательно. Здесь не было естественного света — вдалеке горела свеча и что-то неопознанное, высокое и сгорбившееся, двигалось из стороны в сторону, напевая какую-то непонятную мелодию. Потом еще один, за ним следующий. Когда их стало трое, они все повернулись к нему лицом.

— Вот и ты. Я рад, — в один голос заявили они.

Хью смотрел широко открытыми глазами, пытаясь понять где он. Вдоль стен висели трупы животных, кое-где на дубильных станках, растянутая во все стороны, готовилась к обработке леопардовая кожа. Странные маски, украшенные перьями, копья, луки и стрелы. Атрибуты культа древнего народа каннибалов дали понять, что все не так просто, как ему может показаться ан первый взгляд. Трое вышли вперед и тут Хью увидел, что каждый из них и был Амади. В той или иной степени эти люди унаследовали в себе отдельные черты разыскиваемого им человека, но ни в одном полностью не воплотился образ и характер легендарного продавца смерти.

Тот, что стоял посередине, был черным и кожа его несла все себе оттенки ночи: глубокой, непроглядной и такой же непредсказуемой, что вылилось в его внешнем виде, украшенном порезами и вставками из маленьких металлических игл. Тонкие вытянутые руки держали копье, увенчанное каменным острием и пальмовыми листьями. За спиной висел колчан со стрелами и лук. Охотник — подумал Хью и посмотрел на его ноги, сильные, жилистые, как у бегуна. Такой никогда не упустит свою добычу и не потеряет ее из виду, чтобы в последний момент нанести смертельный удар копьем.