Сильвия и Бруно - [136]

— Да, уж он колючий! — отозвался Профессор, услыхавший последние слова. — Но мы не должны забывать, что хоть он и Дикобраз, но королевских кровей! Как закончится наше пиршество, я сделаю Принцу Уггугу небольшой подарок — просто, знаете ли, чтобы его утешить. Ведь не каждому понравиться жить в клетке.

— А какой вы сделаете ему подарок? — спросил Бруно.

— Блюдечко перетёртой моркови, — ответил Профессор. — Что касается подарков ко Дню рождения, то мой девиз — дешевизна! По моим подсчётам, я экономлю сорок фунтов в год, даря… ой! Вот это приступ!

— Что с вами? — испуганно спросила Сильвия.

— Мой старый враг! — простонал Профессор. — Люмбаго… ревматизм… вот что со мной. Мне нужно пойти немного полежать. — И он заковылял из зала, с сожалением оглядываясь на детишек.

— Ничего, ему скоро полегчает! — весело сказал Король Эльфов. — Братец! — обратился он к Императору. — Мне ещё нужно решить с тобой одно дело; Императрица присмотрит за детьми. — И два брата направились из зала, взяв друг друга под руку.

Императрица вскоре убедилась, что дети — не слишком весёлая компания. Они ни о чём не могли говорить, кроме как о «милом Профессоре», о том, «как жаль, что он заболел», пока она в конце концов не догадалась предложить им пойти его проведать.

Дети тут же схватили её за руки, стоило ей протянуть их, и мы направились в кабинет Профессора, где нашли его лежащим на диване. Он укрылся своими покрывалами и читал маленькую книжицу.

— Комментарии к Третьему тому, — промямлил он, взглянув на нас. А на столике возле его дивана лежала та самая книга, которую он искал, когда я впервые его увидел.

— Как вы себя чувствуете, Профессор? — спросила Императрица, склоняясь над немощным старцем.

Профессор поднял на неё взгляд и слабо улыбнулся.

— Как и всегда — преданным слугой Вашего Величества! — тихим голосом произнёс он. — Мной движет не Немощь, но Преданность!

— Как мило! — воскликнула Императрица со слезами в голосе. — Редко от кого услышишь нечто столь же прекрасное — даже на Валентинов день!

— Мы можем взять вас с собой на берег моря, — с чувством сказала ей Сильвия. — Вам это тоже покажется прекрасным! И Море такое огромное!

— Гора ещё огромнее! — сказал Бруно.

— И что в Море такого огромного? — спросил Профессор. — Его запросто можно влить в чайную чашку!

— Что вы, только чуть-чуть! — возразила Сильвия.

— Просто вам понадобится то или иное количество чашек, чтобы влить его целиком. Куда только денется его величие! Теперь что касается Горы: её целиком можно перевезти на тачке в другое место — за то или иное количество лет.

— Да, величия тут нету — в кусочках горы, перевозимых тачкой, — согласилась Сильвия.

— Но ведь потом все эти кусочки всё равно сложат вместе… — начал было Бруно.

— Вот станешь постарше, — сказал ему Профессор, — так поймёшь, что не так-то просто складывать горы заново! Век живи, век учись!

— А разве это обязательно нужно делать кому-то одному? — спросил Бруно. — Я бы мог жить, а Сильвия — учиться.

— Я не смогу учиться, если не буду жить! — возразила Сильвия.

— Зато я смогу жить, если не буду учиться! — возразил Бруно. — Давай, Сильвия, испытай меня!

— Да нет же, — вмешался сбитый с толку Профессор. — Я имел в виду, что… что… что девизом умного человека должно быть: «Я знаю, что ничего не знаю».

— Но я знаю то, что я знаю! — не унимался маленький сорванец. — А я уже так много всего знаю! Всё, кроме того, чего я не знаю. А Сильвия знает всё остальное.

Профессор вздохнул и отказался от дальнейшего спора.

— Жил однажды на свете один Буджум… — начал он какую-то новую сказку, но сразу же замолчал. — Окончание этой сказки я забыл, — признался он спустя минуту. — А ведь из неё можно было извлечь Урок. Но я, кажется, и его забыл!

— Тогда я расскажу вам сказку! — выпалил Бруно и торопливо начал. — Жили-были Кузнечик, Сорока и Машинист паровоза. А урок такой: кто рано встаёт…

— Так рассказывать — ни капельки не интересно! — презрительно махнула рукой Сильвия. — Нельзя так быстро извлекать Урок!

— Когда это ты сочинил эту сказку? — спросил Профессор. — На прошлой неделе?

— Не-а. Немножко ближее. Попробуйте снова!

— Не могу догадаться, — сказал Профессор. — Так когда же?

— А она вообще ещё не сочинена! — с торжеством воскликнул Бруно. — Но одну отличную сказку я уже сочинил. Рассказать?

— Только если ты сочинил до конца, — сказала Сильвия. — А Урок в ней пусть будет такой: «Не получается — начни сначала!»

— Нет уж, — решительно заявил Бруно. — Урок будет такой: «Никогда не начинай сначала!» Жил-был один красивый китайский болванчик, который стоял на каминной полке. Стоял он, стоял… И в один прекрасный день свалился. Но он ничего-ничего себе не побил. Ему захотелось попробовать ещё раз. И когда он свалился во второй раз, то крепко пострадал — у него весь лак облупился.

— Но как же он взобрался на каминную полку после первого падения? — спросила Императрица. (Это был первый разумный вопрос в её жизни.)

— А я его туда поставил, — ответил Бруно.

— Мне кажется, я кое-что подозреваю насчёт его падений, — сказал Профессор. — Не ты ли его и столкнул?

На что Бруно со всем достоинством ответил: