Скорее бы пришел ответ. Наразмат от нетерпения потирал руки, одетые в толстые меховые перчатки. По привычке даже здесь, недалеко от Золотого сечения*, где температура колебалась уже не столь резко, он продолжал носить отороченный мехом плащ, под которым был мундир из толстого малинового сукна с воздушной прослойкой. Сейчас система искусственного подогрева была отключена. Холод за долгие пять лет казалось въелся в кожу. И безжизненно повисшие пальцы его левой ладони были еще одной жертвой жестокой темной половине планеты. Отмороженные два года назад, они так и не смогли восстановиться полностью и теперь уже никогда не ощутят ни холода, ни тепла.
Натанель Ростау отнял подзорную трубу от глаз, покачав головой, отчего по его плечам рассыпался длинный плюмаж, притороченный на треуголке, из перьев редкой птицы Гроз. Ее перья, впитавшие в себя блеск молний, стоили невероятную цену. Перламутровый плюмаж и треуголка достались ему пять лет назад, как часть звания адмирала флота Габриэль. И он надеялся носить его еще долго, так как сегодня не собирался проигрывать Данамир. Пять лет нескончаемых холодов и лишений, не могли добавить Данамир сил, только если упрямства. Но упрямство плохой помощник в настоящем бою, где решающую роль играет численное превосходство и подготовка.
-Господин адмирал, разрешите доложить,- первый генерал Адаль Минно, по совместительству капитан флагмана флота, отсалютовал Натанелю. Сам флагманский корабль, что сейчас поддерживал всю ось симметрии стройного шахматного порядка, находился точно в центре флотилии и чуть выше нее. Так, что перед ним расстилалась как на ладони вся картина готовящегося сражения. В этом году флот был подготовлен даже лучше, чем в предыдущем. Данамир еще ожидают сюрпризы. Одним из них, и довольно неприятным, как с удовлетворением понимал адмирал, были более скорострельные кормовые орудия. Они позволяли выпускать электрические залпы по три за минуту, чего раньше не удавалось достичь.
Адмирал поморщился, вспоминая, какую цену назначил Клавир за выписку специалистов для модернизации старых орудий. Теперь похожие на арбалеты гигантские машины, по пять на флагмане с каждой стороны и по три на остальных кораблях меньшего класса, были способны сразить всю переднюю наступательную линию противника в первые же минуты атаки. А потом в дело вступит легкая артиллерия. Исход битвы решит страшный контактный бой, когда корабли берутся на абордаж специальными магнитами. И здесь только удача решала, кто первый полностью лишит вражеский корабль источника энергии, обесточив подачу электричества от "бутона розы".
- Господин адмирал, все корабли доложили о полной нулевой готовности. Флот развернут в боевой порядок. Крылья спущены. Цепи полностью замкнуты на бортовые арбалеты,- отчеканил генерал - невысокий, плотно сбитый мужчина, облаченный в точную копию синего мундира Натанеля. Только погоны и нашивки на рукавах были не золотого, а серебряного цвета. И высокий окантованный тем же серебром воротник был застегнут серебряным бутоном розы,- знака, что не снимая носил каждый офицер флота все эти пять лет. Это ясно показывало, кто признавался Клавиром победителем все эти годы. Проигравший обязан был тут же расстаться с ним. Но только ни с мундиром, ни с аксельбантом,- знаком благодарности от императора, адмирал не был намерен расставаться.
-Вольно. Распорядитесь соединить меня с "плантиной"*.
Отсалютовав, генерал повернулся к первому связному.
Галина, приходившаяся племянницей Адалю, служила на флагмане с самой офицерской академии Мелниат*, что находилась под личным покровительством императора. Но на столь высокий пост она была назначена отнюдь не из-за своего высокого происхождения.
Медноволосая, со смуглым лицом, проницательными глазами, Галина была прирожденным мастером. Как она шутила, иногда ей даже не нужно было оборудование, чтобы добиться соединения двух таких разных систем связи как "плантин" - корабль - арбитр Клавира и радиоустановка флагмана. Ее поразительный слух и чуткие руки, могли в считанные секунды свести сигналы за сотни метров.
-Есть,- быстрый знак чести, отданный дяде Галиной Тарсалиной, был всего лишь формальностью. На самом деле должности первого связного флота и капитана флагмана были практически равны по рангу, но пока на корабле находился адмирал, по существу именно он был главным на нем, а значит Галина все еще была первым связным, в то время как дядя оставался лишь генералом. Рубка, освещаемая вечным закатным солнцем, сквозь затемненные защитными экранами носовые шестиугольные иллюминаторы, внезапно показалась странно маленькой, хотя вмещала в себя восемь огромных рулевых колес, используемых для каждого из восьми ветров. У одного из них, юго-западного, стоял навигатор Керсан Напатеон.
Подвешенный под самым потолком на тончайшей золотистой нити, фасетчатый шар вспыхнул изумрудным светом. Голос, донесшийся из него, говорил, медленно словно растягивая слова. Но каждое, сказанное ровным, не содержащим никаких эмоциональных оттенков тоном, было крайне важно.
"От высокого имени Клавира, Габриэль и Данамир сегодня, десятого числа месяца Одирос*, года восемьсот третьего, дозволяется выступить на двести двадцать первой Арене в традиционном сражении за Золотое сечение. Победитель получает все".
