Сила воли. Как развить и укрепить - [47]

А меньше всего помогает играть в азартные и видеоигры, ходить за покупками, курить, выпивать, переедать, бороздить Интернет и смотреть телепередачи или фильмы более двух часов кряду.

Чем отличаются эти две группы стратегий? То, что по-настоящему снимает стресс, не приводит к всплеску дофамина и не полагается на обещание награды, а увеличивает выработку таких нейромедиаторов, как серотонин и ГАМК[27], а также гормона «счастья» окситоцина. Эти виды деятельности помогают прервать стрессовый ответ мозга, снизить содержание в крови гормонов стресса и вызвать восстановительную реакцию релаксации. Они не так будоражат, как занятия, провоцирующие выделение дофамина, и мы склонны как хорошо нам бывает в те минуты. Мы забываем об этих стратегиях не потому, что они бесполезны, а потому, что в стрессовом состоянии наш мозг постоянно ошибается в оценках того, что принесет нам радость. То есть мы часто отговариваем себя от действий, которые и впрямь нам помогут.

В следующий раз, когда вам при стрессе захочется себя утешить, постарайтесь выбрать более эффективный способ снять напряжение.

Когда у Дениз, которая отвечала за развитие нового ИТ-проекта, выдавался тяжелый день на работе, она награждала себя бутылочкой вина и свиданием с сайтом любимого агентства недвижимости. Она до отупения щелкала мышкой по бесчисленным предложениям гостиных, кухонь и задних дворов. Не ограничивая себя поисками по соседству, она проверяла, что продается в столь отдаленных городах, как Портленд, Роли или Майами. Около часа спустя она чувствовала себя не расслабленной, а скорее ошеломленной (и слегка приунывшей из-за собственной скромной жилплощади с явно не гранитными столешницами на кухне).

За несколько лет до этого, когда у Дениз была менее напряженная работа, по вечерам она любила ходить на йогу. Там ей удавалось отдохнуть и набраться сил. Она знала, что заниматься йогой полезнее, чем накачиваться вином и подглядывать в чужие окна, но ей представлялось, будто спорт — слишком большая морока. Порыв отправиться домой и откупорить бутылку вина был гораздо сильнее.

В рамках нашего эксперимента Дениз пообещала, что посетит занятие хотя бы раз. Она так и сделала. Это оказалось даже лучше, чем ей помнилось: ей не верилось, что она отговаривала себя почти три года. Понимая, что может опять забыть эти чувства и взяться за старое, после одного из уроков она надиктовала на телефон свои впечатления. И всякий раз, как Дениз хотелось свинтить, она слушала эту запись, так как знала, что в стрессе нельзя доверять импульсам.

Найдется ли у вас способ напомнить себе в стрессе, от чего вам становится лучше? Какую подсказку вы можете для себя подготовить?

Прошлой ночью я совершила ошибку — посмотрела вечерние новости. Первой шла история о разоблачении террористического заговора в Соединенных Штатах, потом последовали сообщения о ракетных ударах за рубежом и аресте молодого человека, который убил свою бывшую девушку. Под конец диктор пообещал мне рассказать об «удивительном продукте, который вы едите каждый день, в то время как он может вызывать рак». И картинка сменилась рекламой автомобилей.

Меня всегда занимало: почему компании рекламируют свою продукцию в передаче, от которой одни расстройства? Неужели они хотят, чтобы зрители запомнили их товар вперемешку со страшилками из вечерних новостей? И кому захочется пойти на распродажу в универмаг, узнав о жестоком убийстве или угрозе террористической атаки? Оказывается, что мне — и вам тоже, благодаря такому психологическому явлению, как управление страхом смерти.

По теории управления страхом смерти, человеческие существа — что естественно — не любят думать о своей смерти. Мы можем сколько угодно ее бояться, но она неизбежна. Когда нам напоминают о том, что мы смертны (скажем, каждые 29 секунд в вечерних новостях), в нашем мозге запускается реакция паники. Мы не всегда ее сознаем: тревога может быть едва заметной, создавать чувство легкого беспричинного беспокойства. Но даже если мы не осознаем этот страх, он немедленно вызывает у нас потребность сделать то, что заглушит чувство бессилия. Мы тянемся к своим любимым детским игрушкам — к тому, с чем мы чувствуем себя в безопасности, сильными, что утешает. Бараку Обаме пришлось долго извиняться, после того как в 2008 году, выступая перед жителями Сан-Франциско, он сказал, что в смутные времена люди «хватаются за оружие или религию». Но оставим политику, теория управления страхом смерти может многое поведать о волевых неудачах. Мы не только бросаемся к оружию или Богу, когда напуганы, но зачастую — к кредиткам, кексам и сигаретам. По результатам исследований, когда нам напоминают о нашей смертной природе, мы легче поддаемся искушениям, поскольку ищем надежду и защиту в том, что обещает награду и утешение.

Например, в одном эксперименте, проведенном в продуктовых магазинах, выяснилось, что, когда людей просят подумать о своей смерти, они составляют более длинный список покупок, склонны тратить больше денег на еду, которой «заедают стресс», есть больше шоколада и печенья. Кажется, я придумала новую стратегию розничных продаж: супермаркеты могут пригласить местные похоронные агентства, чтобы те раздавали при входе свои брошюрки. В другом исследовании обнаружилось, что после сообщений о смерти в программах новостей зрители благосклоннее принимают рекламу престижных товаров — роскошных машин и часов Rolex. Нет, мы не верим, будто Rolex защитит нас от ракетного удара — но эти товары раздувают нашу самооценку, с ними мы чувствуем себя значительнее. Для многих людей покупка — быстрый способ поднять настроение и ощутить уверенность в себе. Определенно поэтому мои соотечественники так живо откликнулись на пожелание Джорджа Буша после террористических атак 11 сентября 2001 года: «Мы с миссис Буш советуем американцам пройтись по магазинам».