Сила басурманская - [95]

– А побольше футляр для пера ты не мог подыскать? – спросил волк, улыбаясь зубастой пастью.

– Ни пса не выгорело. Похоже, все государственные хозяева не любят платить по счетам. Сначала князь Юрий ключа не дал, теперь Исмаил перо зажал, – удрученно признал Старшой и пожаловался в подробностях.

Оборотень выслушал и поинтересовался:

– Что ты намерен делать?

– Заняться воровством с проникновением на охраняемую территорию.

– У тебя есть должная сноровка?

– Пожалуй, нет. А у тебя?

– Меня собаки почуют, – сказал Вятка. – Давай поступим мудро. Сегодня соваться во дворец не надо. Завтра потратим день на твое обучение. А сейчас – поспим.

В укромном месте, которое облюбовал волк, Иван разбил лагерь и улегся. Он долго не мог заснуть, все-таки не каждую ночь собирался на грабеж. При той охране, что он видел во дворце шаха, кража становилась невозможной. Ну, ночью ее должны были частично убирать. По идее. Но кто этих восточных людей разберет?

Поздним утром дембель проснулся в состоянии мутной безнадеги, какое бывает, когда отдыхаешь несколько дольше положенного. Волк начал инструктаж, который плавно перерос в совместный мозговой штурм. Подельники обговорили все детали, начиная с внешнего вида Старшого и заканчивая тем, где его будет поджидать оборотень.

Завечерело. Иван облачился в местную одежду, которую загодя вытребовал у слуги визиря, уходя из города, и собрался на дело.

– Запомни, – сказал волк напоследок. – Дергай перо и выбирайся. Ни птицу, ни клетку не тронь – чревато.

– Чем?

– Точно не знаю, но должна же быть какая-то защита от воров. Всегда так бывало.

Пожав плечами, парень пошагал к воротам. Стража не обратила внимания на ссутулившегося «слугу», и он ступил на пыльные улицы Хусейнобада.

Старшой понимал, что торопиться не следует, но нервишки сдавали, и ноги сами несли дембеля к дворцу Исмаил-шаха. Мысленно одергивая себя, Иван лихорадочно пытался успокоиться. А успокоиться лихорадочно – невозможно.

«Хватит, – велел себе воронежец. – Охрана в этом их сарае – мама, не горюй. А что делать? Действовать!»

И дембель взялся за дело. Сначала он укрылся в тени высокой сливы и около получаса наблюдал за стеной и воротами дворца. Потом, убедившись, что стража ходит туда-сюда с интервалом в две минуты, и присмотрев удобное место для несанкционированного подъема на стену, подождал еще. Сумерки совсем сгустились, улочка обезлюдела, Иван в очередной раз проводил взглядом пару бугаев-охранников и стартовал.

Карабкался бодро, но на полпути к верхнему краю стены удобные выступы закончились. Смирив энтузиазм, Старшой стал просчитывать следующие ходы с гроссмейстерской точностью. Он где-то читал, что безопасное лазание предполагает постоянную опору на три точки. «Да, с такой высоты не хватало еще упасть на пятую», – сострил в уме парень.

А время-то бежало, и неторопливый подъем действительно грозил обернуться быстрым спуском, ведь у стражников были луки. Иван наплевал на правило трех точек, оступился и повис на пальцах рук.

Снизу донесся стук медленных шагов. Охранники беседовали о чем-то веселом, постоянно хохоча и тыкая друг друга в бока.

Емельянов-старший стиснул зубы. Пришлось замереть, не пытаясь искать ногами опору. Пальцы стремительно уставали, к голове прилила кровь, перед глазами поплыли темные пятна.

Персиянские головорезы остановились почти под висящим дембелем. Он прохлаждался метрах в четырех от земли. Ни на бугаев, ни мимо падать не хотелось. Иван зажмурил глаза так крепко, что ему показалось, будто веки заскрипели громче зубов. Медленно стал нащупывать ногой мало-мальский выступ. Нашел со второй попытки. Сделалось легче, только проклятые стражники не уходили. До ушей Старшого долетали лишь отдельные слова:

– Отверзла… Тихо-тихо… И тут как!.. Ха-ха-ха!

Наконец один из охранников спохватился, напомнил второму, чем они заняты, и смехачи скрылись за углом.

Парень продолжил восхождение, цепляясь за трещины в гладкой стене скрюченными от судорог пальцами. Процесс превратился в самоцель, Иван не обращал внимания ни на редкие крики птиц, ни на дальний топот ног, ни на женскую брань, доносившуюся из окон ближайшего дома. Достигнув края, ополоумевший от монотонных усилий и постоянного стресса дембель кулем перевалился через прохладный бортик шириной в кирпич.

Брякнулся на каменную поверхность, запоздало испугался: вдруг высота большая? А было-то не больше метра – Старшой очутился на площадке, с которой можно было вести оборонительные действия в случае осады: постреливать, лить кипящую смолу, отбрасывать лестницы. Самое гадкое, что сейчас, в мирное время, здесь тоже оказался воин-часовой. Он услышал звук плюхнувшегося тела и заспешил к Ивану.

– Чудо! – громко прошептал воронежец, тыча в черное небо дрожащим пальцем. – Истинно говорю тебе!

Стражник растерялся и не стал поднимать тревогу. Странный человек, похоже, упал с небес!

– Ты откуда?

– Оттуда! – подтвердил догадку бойца Старшой.

– И… не ушибся?

Иван улыбнулся: ему явно достался полнейший лопух.

– Я разбит, – простонал парень. – Помоги мне, добрый человек…

Наклонившись к дембелю, часовой получил сокрушительный удар ниже пояса. Емельянов не имел права соблюдать рыцарский кодекс, ведь обессиленный лазанием человек заведомо проигрывает здоровяку-сабельщику.