Сигналы с Луны - [27]

Он вытягивает конец троса с барабана, протаскивает его через несколько петель страховочных крюков и привязывает себя к ним настолько крепко, так что он в сидит в нескольких петлях, которые проходят по груди, спине и сзади, словно в детской переноске. Он отрезает от троса на втором барабане длинный кусок и закрепляет с его помощью на своей груди первую катушку с тросом так, чтобы он мог управляться с ней двумя руками, зависнув в воздухе.

Затем он, нагруженный необходимыми приборами, начинает свой путь в пропасть. Путешествие в глубину совсем не такое сложное, как он себе это представлял. Хоть он, со всем тем, чем он увешан сейчас, и весил бы на Земле почти два центнера — здесь на Луне это всего тридцать пять-сорок фунтов, и это может осилить даже маленький, тщедушный человек с мускулами, привыкшими к земной гравитации. Собственным весом он тянет трос, проходящий через крюк на краю кратера, с барабана на своей груди. Он спускается словно на лифте и ему нужно лишь вручную регулировать вращение катушки.

Ему не по себе в абсолютной темноте, которая окружает его. Лампой, которую он захватил с собой, он не может воспользоваться, потому что боится, что не сможет достаточно затормозить рукой катушку.

— Странные вещи творятся, — думает он, — насколько я уже спустился? На пятьдесят, на сто метров?

Он не может видеть даже барабан с тросом, его тоже поглотила тьма. Поначалу он продвигался очень быстро. Первые двадцать метров он мог проверять скорость по освещенной солнцем каменной стене, затем он попал в тень. Но он пока не уменьшает темп. Тут он больно ударяется о камень. Когда он включает фонарь, он вздыхает с облегчением: Все прошло удачно. Теперь быстро сообщить Нильсу Йенсену!

Скоро он уже может спустить второй трос, нагрузив его кислородным баллоном. К своему сожалению, он должен привязать фонарь, чтобы репортер смог быстрее привести раскачивающийся трос в ровное вертикальное положение. Но и это проходит гладко с самого начала. На выступе он закрепил начало троса на крюке, так что оба предмета тянут вниз разматывающийся с катушки трос.

Таким образом Нильсу стало возможно, подтягивать себя наверх — при поддержке Бёрнса — на протяжении долгого пути в триста метров. Подъем — работа на несколько часов. Йенсен не выжил бы, если бы профессор вовремя не принес ему жизненно необходимый кислород.

То и дело приходится устраивать передышки, и все же вскоре оба устают. По прошествии почти трех часов в борьбе за жизнь Йенсена одержана победа: на узком выступе товарищи по несчастью стоят друг напротив друга. Повреждение антенны рации Нильса, получившееся при падении, устраняется за час работы, так что космонавты снова могут общаться, хоть и сильными помехами. Когда Нильс узнает о преступлении Шеппарда, он сжимает руки в кулаки.

— Ну, подожди, бестия, — выпалил он, — ты не уйдешь от меня! Я найду тебя! И капсулу ты не оставишь себе, это я тебе обещаю!

— Профессор, — добавляет он, — как только мы выберемся отсюда, продолжим идти. Мы должны справиться с этим!

— Вы правы, мистер Йенсен! Теперь у меня снова есть надежда, только одному было страшно.

В Бёрнсе с осторожностью снова просыпается тяга к исследованиям.

— Скажите, мистер Йенсен, — нерешительно спрашивает он, — вам удалось взять пробы газа?

Нильс смеется: «Вы мне нравитесь! Не успели выбраться из передряги, как вы снова думаете о своих исследованиях! Но будьте спокойны, пробы у меня. После того, как я очухался после падения и немного осмотрелся, я подумал и об этом тоже». И с хитринкой он добавляет: «Я захватил для вас нечто более значительное».

При этом он вынимает из бокового кармана комок сплетенных зеленоватых волокон, протягивает их профессору. Тот испускает крик радости.

— Лишайник и водоросли! Мистер Йенсен, знаете ли вы, какое замечательное открытие сделали там внизу? Они содержат кислород. Значит атмосфера там внизу должна быть настолько сильно насыщена кислородом, что возможно и пригодна людям для дыхания. Это мы потом обязательно выясним.

— Не так быстро, профессор! Я буду рад выбраться из этой гробницы, — сдерживает Нильс его пыл. — Сначала добраться бы до верха целыми и невредимыми.

На этот раз сначала вверх подтягивается Нильс, затем профессор. Стоя наверху на краю кратера, они смотрят затаив дыхание на просторы лунного ландшафта, на однотонную поверхность, горы вдали, и радуются, что они живы. Местность кажется им уже немного родной после всех перенесенных опасностей.

Но они знают, что все же они пропали, если им в течение короткого времени не удастся покинуть Луну. Кислород закончится, и они никогда не вернутся на Землю.

Там наверху она парит на ночном небе светящийся серпом. Никто не знает о них, не знает об их беде. Но только как позвать на помощь людей с Земли?

— Скажите, профессор Бёрнс, — нарушает молчание Нильс, — насколько еще примерно хватит кислорода, который вы нашли в автоматической станции?

— Если баллоны заполнены так же, как наши с Феникса — а думаю, что так — от сорока до сорока пяти часов.

— Что, не дольше? — Нильс поражен. — Тогда не нужно терять времени, каждая минута дорога. Пойдемте, мы должны попасть на станцию!