Сибирский триллер. Том 3: Осеннее рондо - [173]

Курьер, доставивший её, обязан был в тот же день покинуть город. Шахнин подозревал, что курьеры находятся под наблюдением специальных агентов, чтобы исключить их связь друг с другом и удивлялся продуманности в организации доставки. Понимал, что имеет дело с очень профессиональными людьми. Возможно, организацией занимались бывшие сотрудники КГБ, привлекавшиеся в свое время к перевозке денег для зарубежных компартий и "друзей Советского Союза". Мало кто верил в коммунизм бесплатно, да и дружить с Советским Союзом соглашались только за большие деньги. Вот и пригодилось приобретенное умение!

Первый его маршрут был из Казани в Москву и, получив деньги за выполненное задание, он поехал на Курский вокзал и взял билет в Крым, намереваясь провести там десять дней, в течение которых мог быть свободным до следующей командировки.

Шахнин потом часто вспоминал тот первый свой "отпуск" и курьёз, который с ним произошёл. До Симферополя в кассе были билеты только в мягкий вагон и, войдя в пустое купе, он с наслаждением опустился на диван. Впереди было Чёрное море, женщины, рестораны, одним словом шикарная жизнь, которую может себе позволить человек с деньгами. Внезапно дверь купе открылась, и на пороге появился молодой человек лет до тридцати, который очень громко спросил или почти прокричал:

— Вы один в купе?

Шахнин поморщился, так как громкий голос в тесном купе неприятно давил на перепонки, но, тем не менее, вежливо ответил:

— Пока один. Заходите, и нас будет двое.

Но молодой человек не зашёл, а, стоя на пороге, начал что — то громко кричать, причем Шахнин различал только отдельные слова: московская прописка, студент, МВД, военнослужащий, сто долларов. Как это всё увязывалось, он не понимал и, поморщившись, попросил:

— Пожалуйста, потише. Скажите разборчиво, что вы хотите.

Молодой человек посмотрел на него удивлённо:

— Вы что, не поняли, что я вам говорю?

— Не понял. А что вы говорите?

— С вами говорит… курского вокзала, — опять закричал молодой человек и Шахнин не смог разобрать какое — то слово. — Если вы не имеете московскую прописку, и вы не студент, не сотрудник МВД и не военнослужащий, вы обязаны заплатить сто долларов.

Шахнин слышал, что московские власти хотят ввести или даже уже ввели регистрацию всех прибывших в Москву. Но он в Москве проездом и приехал только сегодня утром, о чём свидетельствует билет Казань — Москва, который он предусмотрительно сохранил.

— Ничего платить не буду, — категорично заявил Шахнин. — Вызывайте милицию, будем разбираться.

У молодого человека слегка отвисла челюсть, как будто Шахнин сказал невероятную глупость, и он растеряно произнёс:

— Вы что, не поняли кто с вами говорит?

— А кто со мною говорит? Вы же не представляетесь, как положено, не показываете удостоверение, а что — то кричите неразборчивое.

В коридоре слева от молодого человека, по — видимому, кто — то стоял, потому что он растеряно посмотрел туда и, снова повернувшись и шумно вздохнув, закричал:

— С вами говорит рэкет курского вокзала! Если вы не имеете московскую прописку, и вы не студент, не сотрудник МВД и не военнослужащий, вы обязаны заплатить сто долларов.

Только сейчас Шахнин явственно услышал слово "рэкет" и изумился тому, как нагло действуют московские рэкетиры.

— А если вы отказываетесь платить, то ночью вам по голове так настучат, что мало не покажется!

В коридоре кто — то подошёл к их купе, и голос пожилого мужчины сказал кому — то:

— Вот моё купе.

— Не будем им мешать. Пусть разберутся между собой.

Шахнин вышел в коридор. Кроме рэкетира и его приятеля, около купе стояли двое пожилых мужчины.

— Заходите, — пригласи их Шахнин. — Мы уже всё выяснили.

— Нет, мы подождём, — сказал один из мужчин. — Мы не хотим вмешиваться в ваши дела.

— У меня с ними никаких дел нет, — ответил Шахнин и, повернувшись, обнаружил, что оба рэкетира куда — то исчезли. — Заходите, располагайтесь.

Мужчины зашли и, поставив небольшой чемодан под нижнюю полку и сев напротив Шахнина, настороженно смотрели на него.

— Я, вообще — то, провожающий, — сказал один из них. — Едет мой приятель, а я остаюсь в Москве. Но ваши разборки нам не нужны, поэтому прошу моего приятеля не трогать.

— Да какие разборки? — возмутился Шахнин. — Я же вам объясняю, что этих бандитов не знаю. Они требовали с меня 100 долларов. Надо милицию вызвать, пусть разберется с ними.

— Я сам работник милиции, — показал своё удостоверение провожающий. — И давай договоримся: вы не трогаете моего приятеля, а я по линии передам в Белгороде, чтобы там проследили.

— Сколько можно говорить, что я не имею никакого к ним отношения, — начал уже раздражаться Шахнин, и провожающий вынул наполовину выпитую бутылку коньяка.

— Ладно, давайте выпьем на посошок и я пойду. Скоро уже поезд тронется, — примирительно сказал он, и разлил коньяк по стаканам, стоящим на столике.

Рэкетиров Шахнин увидел случайно, когда после Тулы начал готовиться ко сну и пошёл в туалет умываться. Рэкетиры выходили в тамбур, очевидно, покурить и он устремился за ними. В тамбуре один из них закуривал у другого, когда, резко распахнув дверь, появился Шахнин и, молча, с оттяжкой, врезал ребром ладони по почке прикуривавшего рэкетира. Тот поперхнулся дымом и согнулся — Шахнин умел бить. Второй, испуганно глядя на Шахнина, выронил от неожиданности сигарету, и в этот момент прямой удар кулака в лицо отбросил его к стенке и он глухо стукнулся об неё затылком.