Сибирский триллер. Том 3: Осеннее рондо - [162]

Девушки записывали на диктофон, сочувственно внимая его эмоциональной речи. Лене пришла в голову мысль, что Голливуд мог бы иметь в его лице отличного артиста на трагические роли. Вот только нужен хороший режиссёр, чтобы в некоторых местах оратор понижал голос до трагического шепота, а там, где надо — орал и рвал на себе рубашку. Хотя нет, рвать на себе рубашку — это, кажется, российская традиция. А что рвут на себе арабы? Может быть чалму? Но Фатхи сидит без чалмы — видимо, такой беспечный, что не позаботился заранее. А ведь мог бы бросить чалму себя под ноги и топтать её в патриотическом порыве. Тоже впечатляет! Хотя нет, патриотический порыв не для него, ведь он не гражданин Ичкерии. А тогда к каком же порыве он должен топтать чалму?

Она посмотрела на Ларису. Та, широко раскрыв глаза, внимала Фатхи, еле заметно кивая. "Ларчик тоже молодец! Нам бы с нею в артистки, играли бы в театре, как Лера" — подумала Лена и тоже начала внимательно слушать.

— Вновь идет кровавая война, цель которой — порабощение чеченского народа. И чеченцы защищают свою культуру, свою свободу, свою духовность, достоинство, собственную жизнь! Они выступили одни перед непомерной жестокостью российской военной агрессии, выступили за своё человеческое достоинство, ради защиты собственной духовной традиции. И эта борьба чеченского народа имеет глубокое значение для будущего мира. Поэтому свободное общество должно оказать поддержку справедливой борьбе чеченского народа за независимость. Ваша задача донести правду до европейских народов, правду о том, что здесь творится!

Фатхи сделал большой глоток из стоящего перед ним стакана. Возможно, в нём налит компот, а возможно и "арак" — популярный в арабском мире напиток, настоянный на анисе и вине. Как получать спирт — придумали арабы, но сами его не пьют и основная тяжесть пития выпадает на долю россиян.

— Следует отдавать себе отчет в том, что прогресс, достигнутый либерализмом за последние несколько десятков лет в распространении идей свободы и прав человека, может быть повернут вспять, — трагически продолжал он. — Россия, будучи во власти своих имперских амбиций и отвергая либеральные ценности, вновь несет угрозу всему свободному миру! Мы должны совместно остановить эти чудовищные преступления против свободы и прав человека, защитить свободное общество от натиска агрессивных сил.

— Героическая борьба чеченского народа за свою независимость требует больших средств. Как вам помогают европейские общественные организации? — спросила Лариса, воспользовавшись минутной передышкой оратора.

— Это хороший вопрос! К сожалению должен констатировать, что помощь явно недостаточная. Она могла быть значительно больше, если бы на Западе лучше понимали бы значение нашей борьбы.

Однако девушки не довольствовались общими фразами и пытались повернуть разговор на конкретику — сколько денег нужно чеченским борцам и куда их следует перечислять, если банковская система в Чечне разрушена.

— Вы поймите, я спрашиваю это не из простого любопытства, а намерена серьёзно поставить перед европейской общественностью вопрос о широкой финансовой поддержки борцов за независимость и свободу. Но первый же вопрос мне зададут — сколько это будет стоить? Что я должна на него ответить? Иначе это будет простое сотрясение воздуха.

— Чувствуется, что вы, мисс Керби, настроены по — деловому! — прочувственно похвалил Фатхи.

Они ещё долго обсуждали формы сотрудничества с европейской и мировой общественностью, и Фатхи обещал подготовить цифры и предложения по способам финансирования к следующей встрече. По окончанию встречи девушек отвезли обратно в дом Саламбекова, где они должны были сделать из речи интервью, разделив её своими вопросами. Договорились встретиться через два дня, так как работа предстояла большая. Но главное, за это время они должны хотя бы немного ознакомиться с городом, из которого предстояло выбираться с боем, если всё сложится не так, как хотелось бы.

— Интересный, всё — таки, человек этот Фатхи! Террорист — либерал, борец за свободу и права человека, — сказала Лена, когда они прослушивали запись. — Оказывается, террористы не только исповедуют, но и защищают либеральные ценности.

— Не одним же западным интеллектуалам эксплуатировать словоблудие, — согласилась Лариса. — Либерализм вообще гибкая штука, он позволяет дифференцировать террористов на хороших и плохих. Плохие — это те, которые взрывают их, а хорошие — те, которые взрывают других по политическим соображениям. Это как с грабежом банка. Просто ограбить и пропить — это грабеж. А ограбить, объявить, что деньги пойдут на политическую борьбу, а потом уже пропить — это называется экспроприацией. И это впоне легитивно.

С Ризваном Саламбековым девушки легко договорились об экскурсии по городу — видимо, Фатхи остался доволен беседой, поэтому к иностранным журналисткам было самой трепетное отношение. В пешеходной прогулке по городу их сопровождали переводчик и четверо чеченцев с автоматами. Заходить на базар охрана отказалась.

— Ткнут в толкучке ножом, и мы не уследим. А мы за вас головой отвечаем, — пояснил переводчик, но девушки не очень и настаивали.