Сибирский Ковчег - [102]

Я показал фотографию Снежанны Домбровской. «Да, — сказала Зося Валентиновна, — эта женщина имела прямое отношение к Храму жриц Огня, но она не Верховная…» Тогда я подал ей коллективное фото, где (среди других женщин) была подруга моей сестры Вера Боготопова, данные которой полностью соответствовали описанию той, единственной, кто имеет допуск к Кристаллу. Но Домбровская уверенно указала на другую… Ту, у которой Вера брала автограф.

— Так это же певица Валентина Толкунова?!! — недоумеваю я.

— Ну и что?.. — спокойно отреагировала Домбровская. — Сейчас она Толкунова, а в той жизни была одной из жриц Огня. Ищите Верховную. Иначе будете топтаться на месте.

«А надо ли мне заниматься её поисками? Бывшие жрицы сами должны собраться, когда придёт время… У меня и без того хлопот под самую завязку», — не без раздражения подумал я.

Но Валентине Толкуновой (а мы с ней встречались в Муромцеве на днях культуры нашего района) я позвонил, обрадовал:

— Валентина Васильевна, вы жрица Огня!

— Жрица?! Как это понимать? — зазвучал в трубке знакомый голос.

Объяснил, как мог. Поведал об окунёвских чудесах, системе целительных озёр… Заинтересовалась. Более того, выразила желание ещё раз побывать в наших сказочных краях. Но, увы, не успела…

Глава VIII Экспедиция «Окунево–2002»

15 июля 2002 года я закончил работу над книгой «Окунёвский ковчег», а уже на следующий день вылетел в Омск. Нужно было привести в порядок наш «автопарк» — «жигули», УАЗик и мотоцикл, поскольку 19 июля в Окунево должны были прибыть первые члены экспедиции «Окунево–2002». На этот раз нашего полку прибыло: к геофизикам присоединились два московских биофизика — супруги Смирновы, Алексей и Лена.

В аэропорту нас встретил наш новый знакомый Николай Иванович Андросов, изъявивший желание принять участие в экспедиции. Через два с половиной часа (около восьми часов утра) мы уже были в Петропавловке, где у нас находилась штаб-квартира экспедиции и гараж.

Два дня ушло на возню с машинами, прохождение техосмотра, а 18 июля мы уже были в Окуневе у Владимира Ивановича Абаянцева — хозяина нашей экспедиционной базы и моего старого знакомого.

Когда показался его дом, меня невольно охватило волнение: как там у него? Ждёт ли? Готовится ли? Подруливаю к воротам, глушу «шестёрку», быстро выбираюсь из неё и бегом к калитке. Открываю. Быстро оглядываю знакомый двор, и… нервное напряжение разом спадает. Под навесом замечаю новый стол с лавками, а рядом ещё не убранные кольца стружки. Значит ждёт!!!

— Володя! — кричу. — Где ты?!

Минута, другая, и появляется знакомая высокая, чуть сгорбленная худая фигура с седой всклокоченной головой.

— Привет! Как тут у тебя? Завтра уже должны подъехать Сокулина и два биофизика, а на следующий день Зайцев и Вознесенский, — на ходу сообщаю я.

— Всё нормально, — протягивая мне руку, спокойно отвечает Володя. — Вот мусор уберу и можно размещаться.

— Ну… слава Богу, — жму его руку и тут же добавляю, — тридцатого июля должна подъехать киношная группа из Москвы, но они разместятся в другом месте.

— Что… кино здесь будут снимать? — с ноткой сомнения в голосе переспросил Абаянцев.

— Ну а почему бы и нет? Пора. Пусть все Окунево увидят, не одному тебе здешними красотами любоваться, — и, кивнув в сторону стола, не без удовольствия продолжил, — гляжу, стол ты знатный сварганил. Давай-ка я первым за него сяду.

Я сел на свежевыструганную лавку, упёрся руками в стол, попробовал шатнуть — стоит прочно. Люблю, когда всё прочно и надёжно.

— Володя, ты, как всегда, на высоте. Жди учёных, а я поеду в райцентр за продуктами, спальными мешками, палаткой, заодно куплю пивка, чтобы обмыть начало нового поискового сезона. Жаль только, что погода в этом году явно не подарок.

— Да-а… тут Тара как никогда разлилась, до сих пор луга водой залиты, да и уровень в реке всё ещё высокий.

Мы ещё не знали, какие сюрпризы нам подбросит холодная и дождливая погода. Всё ещё было впереди. Хотя в этом году мы были готовы работать непосредственно в самом Окуневе!

Начну по порядку.

Во-первых, мне снова повезло: судьба подарила ещё одну ясновидящую — Елену Борисовну Колотовкину, женщину глубоко верующую и не стригущую купоны, как это делают всевозможные «прогрессоры», новоявленные «ванги» и «сотрудники космического правительства». Более того, практически ничего не зная об Окунёвском феномене, Елена Борисовна не только подтвердила ту информацию, которой мы уже располагали, но и выдала новую, да ещё в таких деталях и подробностях, что я первое время не знал, как к этому относиться. Она описала древний город, который существовал некогда в междуречье Тары и Иртыша, его храмы, людей, то, чем они занимались, как погибли от взрыва, похожего на ядерный.

Работая по карте, она уверенно указала местонахождения Храма и Кристалла, как, впрочем, и всех других кристаллов.

Во-вторых, Елена Борисовна нас просто выручила. Она обозначила такое количество структур, находящихся под землёй непосредственно в Окуневе, что мы могли бы весь сезон отработать непосредственно в черте самой деревни. Хотя она ориентировала нас на первоочередное открытие главного Кристалла, его составляющих частей и некой «библиотеки» древних, которую она ещё называла «мозгом», где находился некий свиток из белого металла, помещённый в металлическую капсулу, имеющую форму цилиндра. На этом свитке якобы нанесён чрезвычайно важный для ныне живущих землян текст. Но надо сказать, между тем, на что нас ориентировала Ольга Гурбанович (а она предлагала в первую очередь найти некий «золотой моток»), и тем, куда направляла Елена Колотовкина, возникало определённое разночтение. Возможно, «золотой моток» нельзя воспринимать как нечто сделанное из золота, не исключено, что под словом «золотой» следует понимать особую значимость мотка-свитка? Забегая вперёд, могу сказать, что в октябре 2002 года я познакомился ещё с одной ясновидящей — Людмилой Кулаковой, она подтвердила наличие свитка, а о «золотом мотке» сказала, что это некая энергетическая проекция (голограмма) свитка. То есть речь идёт об одном и том же артефакте. Вообще, как я понял из толкований Кулаковой и Колотовкиной, к Свитку нужно относиться примерно так же, как христиане относятся к Библии, хотя по значимости Он гораздо выше библейских текстов, которые, кстати, были известны шумерам за 2000 лет до рождения Моисея. Скажу больше, Колотовкина уверенно заявила, что Свиток — это главное наследие, которое осталось от погибшей здесь цивилизации. В этом смысле Он даже выше Кристалла, основное предназначение которого — связь с дальним Космосом. «Ладно, — сказал я себе, — допустим, что всё это так, а вдруг Свиток — это та самая «Капсула времени», о которой упоминается в древних преданиях?»